— Пришли. Садитесь, Глеб Яковлевич, — скомандовал Чигвинцев, и обращаясь к Никодиму добавил: — А вы можете быть свободны, сегодня я Глеба Яковлевича отсюда точно не выпущу.

— У меня отчет, — усмехнулся Глеб.

— Умеете печатать вслепую? — поинтересовался лекарь суетясь подле него.

— Нет, — признался Глеб.

— Тогда какой смысл об этом говорить? Опять же мертвый вы и вовсе ничего не напечатаете, так что забудьте о работе. Лучше скажите, где это вам так досталось?

— Везде понемногу, ночь адская выдалась. — Глеб вздохнул. — Вначале сектанты едва не отравили на своем дьявольском ритуале Анну, потом…

— Что с Анной? Она в порядке? — голос Петра Сергеевича зазвенел, как струна.

— Да, всё обошлось, — поспешил успокоить его Глеб, но тут же не удержался от вопроса: — Погодите, а если вы так переживаете, отчего не пришли на свидание? Анна Витольдовна сказала, что ждала вас.

— Заминка вышла, задержался, а когда явился к месту её не было. Что ж, видимо у неё были другие планы, — признался Чигвинцев. — Сами понимаете, женщины.

— Понимаю, однако, если вас не затруднит, позвоните госпоже Воронцовой, сообщите, что со мной, — попросил Глеб, и пояснил: — Там у нас такая заваруха произошла, без неё в участке никак.

— Об этом позже. Анне Витольдовне наверняка есть кому сообщить, а сейчас давайте займемся вами.

Глеб кивнул и тут же зашипел. От простого движения в голове точно разорвался снаряд.

— Не двигайтесь, пожалуйста, — потребовал Петр Сергеевич, — дайте сосредоточиться.

Глеб замер на стуле. Некстати вспомнилось ночное приключение и Анна, сидящая в кругу безумцев. Он хотел поделиться этим с Чигвинцевым, но передумал — сыщик всё же, а не желтая пресса. Анна захочет — сама ему всё расскажет, они же на короткой ноге.

Он не знал, что там делает лекарь. Ни тепла, ни холода, ни покалывания не ощущалось. Но пелена перед глазами стала светлеть и вот он уже мог видеть кабинет. На душе стало легче. Хотя голова все еще болела, да и тошнота была такая, что едва сдерживал позывы к рвоте, но сам факт возвращения зрения Глеб посчитал за благо.

— Видите меня? — уточнил Чигвинцев, становясь перед ним.

— Почти отчетливо.

— Неплохо, — лекарь хмыкнул, взял стул и сел перед Глебом. — Давно вы получили ранение?

— Час назад. Может два. — Глеб осторожно пожал плечами. — Некогда было считать минуты.

— Понимаю вас, понимаю, — закивал Петр Сергеевич и вдруг спросил: — Глеб Яковлевич, а вам не говорили, что у вас очень своеобразная аура?

— Если это комплимент, то странный, — отозвался Глеб внутренне напрягаясь. — И нет, не говорили. А что в ней не так?

— О, в ней есть один интереснейший изъян. — Лекарь выдержал паузу, точно заправский актер и чуть наклонившись вперёд молвил: — Она не цельная. Понимаете?

— Нет, — признался Глеб.

— Как много вы знаете об аурах? — поинтересовался Чигвинцев и, пока Глеб не успел ответить, криво усмехнулся. — Не затрудняйтесь, господин Буянов. Я почти уверен, что вы о них знаете ровным счетом ничего, а все потому, что вы не из этого мира.

— О чем вы говорите? — Глеб напрягся. — По голове ударили меня, а ерунду несете вы.

— Ерунду? Ну да, конечно ерунду, — хмыкнул Чигвинцев. — Эту ерунду я впервые приметил у Мельникова, Василия Семеновича. Знаете такого?

— Осматривал труп покойного Мельникова, а вот откуда вы с ним знакомы? — Глеб прищурился, раздумывая, что Чигвинцев явно не так прост и как бы его допросить.

— Не суть важно, — отмахнулся лекарь. — Просто однажды я осознал, что мир полон демонов.

— Вам эту чушь Лукина рассказала? Вот уж кто верил в иномирных существ.

— Дарья Ивановна? Да что вы, просто женщина воспитанная сумасшедшим отцом, который в свое время неким образом увидел тот другой мир. А вернувшись смог различать людей нашего мира и поселенцев, таких, как вы.

— Я все еще не понимаю, о чем речь. Но, пожалуй, мне пора идти. — Глеб попытался встать и с ужасом понял, что не чувствует ног. — Что происходит, что вы сделали?

— О, ничего особенного. Просто обездвижил вас, сугубо для своей же безопасности. — Петр Сергеевич улыбнулся. — Итак, Глеб Яковлевич, скажите мне, кто вы такой и откуда?

— Я сыщик в полиции Парогорска, если вы вдруг запамятовали! — рявкнул Глеб. — Немедленно верните мне ноги.

— Ноги это все, что вас интересует? Как прозаично. Когда я узрел иномирье, а после стал замечать таких же отмеченных печатью, я осознал, что все куда сложнее и запутаннее. И лечить надо не только людей, но и наш мир, латать прорехи созданные такими как вы, врачевать саму суть мироздания. С помощью таких, как я!