Старый великан покачал головой. «Ответа не было, юноша. «Голос Звезд» слаб, и эфир сейчас полон помех от тех, кто рвет на части наследие вашей Империи. Могло пройти, а могло и затеряться в пустоте. Мы можем только надеяться».

Он перевел взгляд на мои доспехи. «Я слышал, что произошло в Святыне. О роботе, которым ты управлял. Это… это очень ценная вещь, юный Архос. «Центурион-Дельта» – одна из вершин имперской военной мысли. Его необходимо доставить сюда, в безопасное место, для изучения. Народу Кхар'раш жизненно необходимо восстанавливать свои технологии, вспоминать забытые знания. Иначе… иначе нас просто сотрут с лица этой вселенной. К сожалению, многие из молодых Кхар'раш этого не понимают, предпочитая плыть по течению судьбы, упиваясь силой своих мышц и забывая о силе разума». В его голосе прозвучала неподдельная горечь.

Рунгар снова посмотрел на меня, и на этот раз в его взгляде я уловил что-то новое. «Странно… – пробормотал он, склонив голову набок. – В прошлый раз я чувствовал в тебе смятение, борьбу двух сущностей. А сейчас… сейчас в тебе больше императорского, чем прежде. Что-то изменилось в тебе, юноша. Та битва… она закалила тебя. Или пробудила что-то древнее».

«Возможно, – уклончиво ответил я, не желая вдаваться в подробности своего внутреннего «зверинца». – Но я пришел к вам не за этим, Мастер Рунгар. Мои доспехи… они сильно пострадали в последнем бою. Почти полностью разряжены. Вы могли бы помочь их… э-э-э… подзарядить? Или хотя бы посмотреть, что с ними?»

Рунгар медленно обошел меня, внимательно осматривая «Протектор-Альфа». Его пальцы, покрытые светящимися рунами, осторожно касались сочленений, проводили по линиям энергопроводов.

«Легендарная броня, – наконец произнес он с уважением. – Я читал о таких в древних манускриптах. Симбиоз высшей технологии и… чего-то большего. Да, я думаю, смогу помочь. Но это займет время. И потребует энергии. Много энергии. Оставь их у меня. Я постараюсь сделать все, что в моих силах».

Он снова посмотрел на меня, и на этот раз его взгляд был полон… надежды? «Народ Кхар'раш теперь очень рассчитывает на тебя, Лисандр Архос. На твою защиту. На твою мудрость. Если тебе действительно удастся когда-нибудь объединить то, что осталось от Империи, не забудь о тех, кто был верен твоему роду до конца. И о тех, кто готов стать твоими союзниками сейчас».

«Я сделаю все, что в моих силах, Мастер Рунгар, – серьезно ответил я. – Я не забуду».

Я осторожно снял с себя обесточенные доспехи. Без них я снова почувствовал себя уязвимым, почти голым, несмотря на прочную одежду Кхар'раш. Рунгар с помощью каких-то левитирующих платформ аккуратно переместил броню вглубь своей лаборатории.

Мы с Лиандриэль вышли из технологического центра. Солнца уже клонились к закату, окрашивая черные скалы острова в багровые тона. Я чувствовал себя уставшим, но в то же время – странно умиротворенным.

«О чем ты думаешь, Лисандр?» – тихо спросила Лиандриэль, нарушив молчание.

«Я думал о тех пленных корпоратах, – ответил я. – О тех, кто выжил. Было бы неплохо поговорить с ними. Узнать, что заставило их полезть в эту дыру. Какие у них были приказы. Что вообще сейчас происходит на руинах Империи с точки зрения таких вот… исполнителей. Информация лишней не бывает».

Лиандриэль кивнула. «Торвунд собирался их допрашивать. Возможно, он позволит тебе присутствовать. Или поговорить с кем-то из них отдельно. Но будь осторожен, Лисандр. Они могут быть опасны, даже будучи пленными».

«Знаю, – усмехнулся я. – С опасными парнями я уже имел дело».

Мы шли потихоньку обратно к цитадели. Впереди был еще один разговор с вождем Кхар'раш. И, возможно, новые решения, которые определят мою дальнейшую судьбу. И судьбу этого мира.

Глава 14

После нескольких дней относительного покоя, медитаций и неловких, но все более теплых бесед с Лиандриэль, я чувствовал себя почти… человеком. Ну, или тем, кем был Воронов до всей этой заварушки с переселением душ. Ребра почти не болели, «Воля Императора» была на максимуме, а впереди маячила вполне конкретная цель – разблокировка атрибутов, до которой оставалось каких-то семьдесят жалких единиц опыта. Жизнь, казалось, начинала налаживаться. Если, конечно, не считать того, что я был в теле изгнанного принца на планете-тюрьме в окружении трехметровых черных великанов. Мелочи, право слово.

Первым делом я решил навестить Торвунда. Нужно было узнать, что там с пленными корпоратами. Информация от них могла быть бесценной. Да и просто хотелось по-человечески (или по-имперски?) поговорить с вождем, который, несмотря на свою первоначальную дикость, проявил себя как… ну, почти как союзник.

Мы с Лиандриэль застали его в тронном зале. Но сегодня вождь Кхар'раш был не похож на себя. Он не хлебал свою обычную медовуху из огромного рога и не швырял с грохотом камни в ритуальную чашу. Он сидел на своих шкурах, огромный, мрачный, как грозовая туча, и просто смотрел в одну точку. В зале, кроме нас, было еще несколько его приближенных воинов, и они тоже выглядели подавленными.

«Приветствую, вождь, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал бодро. – Как там наши ‘гости’ из Крейла? Уже раскололись, зачем пожаловали на ваш гостеприимный остров?»

Торвунд медленно поднял на меня свои тяжелые, налитые кровью глаза. В них не было привычной ярости или пьяного веселья. Только какая-то глухая, черная тоска. Он молча встал, подошел к куче валунов, которые он обычно использовал для своей «игры», схватил самый большой, размером с мою голову, и с диким, утробным рыком швырнул его в каменную чашу. Но его рука дрогнула, и камень, вместо того чтобы расколоться о другие валуны, с оглушительным грохотом ударился о стену тронного зала, выбив из нее несколько осколков.