Шрифт:
Я мрачно усмехнулась, сжав пальцы в кулаки. Каратели колдовской цитадели… Они приходят, чтобы исполнить приговор, а затем вновь засыпают в каменных подземных склепах. Каждое их пробуждение истощает Эльмхаит, потому ведьмы не позволят сделать это во второй раз. Хорошая ли это новость? Кто знает… Валентин всё ещё может меня казнить.
— Нет. — Азур рассеянно улыбнулся.
В его глазах сплетались противоречивые эмоции, и это… Настораживало. Валентин не проявлял никакой враждебности, будто мы и впрямь бывшие, которые встретились после долгой разлуки.
«Как странно… Разве герой не должен ненавидеть злодейку?»
— Зачем ты вернулась в Асканию? — неожиданно спросил он. — Я знаю, что ты сбежала из Шадда. В любой другой стране у тебя бы получилось начать новую жизнь, но… Элайза вернулась.
Боже, только не говорите, что он пытается всучить мне сюжет о несчастной любви?
— Я хотела увидеть другие города империи. Знаешь, там довольно тоскливо… Бедность и разруха.
Это правда. Я всё чаще задумываюсь о том, что блистательный Валентин не стремился по-настоящему искоренить зло на своих землях. Вместо этого… Он принял все почести и наслаждался процветанием в столице. Достойный герой, ничего не скажешь.
— О, правда? — он вскинул брови, но казалось, что его интересует совсем другое. — Даже в Вардане? Ты ведь была там.
Ох, чёрт… Он и это раскопал? Я невольно нахмурилась, вспомнив пророчество Мариталь.
— Смерть придёт ко мне, как только юный император посетит Вардан.
Неужели, так и случилось? Старая ведьма мертва…?
— Это ты разрушила аукцион? — прямо спросил Валентин, не сводя с меня глаз.
— Какая разница? К чему эти вопросы? Или Его Величество собирается снова меня использовать?
Я горько усмехнулась:
— Везде ищешь свою выгоду… Ты хуже рыночного торговца, Валентин.
Эти слова… Вызвали неконтролируемую реакцию. Прекрасное лицо императора Азура исказилось. На несколько секунд Валентин показал мне такую ярость, что я невольно отступила. Но затем он просто… Улыбнулся, будто ничего не произошло.
— Хорошо, Элайза. Я рад, что ты до сих пор такая… Прямолинейная. Это дорогого стоит.
Валентин вернулся к двери и равнодушно проронил:
— Можешь располагаться в этом доме. Твоя судьба решится через несколько дней. Доброй ночи.
И он ушёл, оставив меня в расстроенных чувствах.
— Чёрт, что это было…? — прошептала, сглотнув вязкую слюну.
Я назвала его торговцем просто так, в секундном порыве, но… Он разозлился по-настоящему. Повёлся на такую глупую провокацию! Разве это не странно? Если только…
«Если только я не попала в цель. Задела его истинные чувства? Не знаю. Но сейчас мне кажется, будто я упускаю что-то важное. Какую-то часть истории Элайзы и Валентина… Чёрт, кто бы помог мне вспомнить?»
Но в заброшенном доме было тихо. В ту ночь никто не потревожил мой покой.
Валентин Азур
Его костяшки побелели, вены на руках вздулись от напряжения. Он знал, что Элайза бывает несносной, но не ожидал от неё такого унизительного пренебрежения. Эта женщина… Эта ведьма всегда была беспощадной. Сказала пару слов — и прошлась по его самолюбию острым лезвием.
Он чувствовал, как закипает в груди ярость, ревёт подстреленным зверем. Алые глаза Азура загорелись от неконтролируемых эмоций, а затем потухли. Валентин остановился у разрушенного обелиска. Трещины покрывали белоснежный камень, как старые шрамы покрывают сердца некоторых людей.
Валентин знал, что Элайза была именно таким шрамом. Засечка в его сознании, зеленоглазая вольная мегера… Азур резко качнул головой. Сейчас не время думать об этом. Его ждал Совет Праведных.
Расчётливые старики в белых мантиях по сей день контролировали большую часть Аскании. Но их богатство пошатнулось из-за трагедии Вардана. Мощный денежный поток отныне был перекрыт (не без стараний Валентина). Это создало некоторую напряжённость… Которая теперь ощутимо усилилась.
— Как это понимать, Ваше Величество?!
— Вы обещали, что ведьма никогда не вернётся!
— Вы поймали проклятую Элайзу?
— Когда вы дадите нам объяснения?
«Шумно» — Валентин почувствовал, как его улыбка превращается в оскал. Эти знатные мужчины напоминали свору шакалов… Точно так же брызжут слюной, пытаясь выдрать кусок пожирней. Но Валентин не хотел делиться. Ни властью, ни деньгами, ни славой.
— Спокойно, господа. Прошу, говорите по очереди. — холодно произнёс император, усаживаясь в кресло.