— А вот тут вы ошибаетесь! — парировал Фильц. — Уверяю вас, даже если начнется Апокалипсис и Враг рода человеческого изберет Вистенштадт, чтобы явиться в мир людей, комтур Ордена не сочтет это уважительной причиной, чтобы пренебречь ревизией! Апокалипсис, он сам по себе, а финансы Ордена — сами по себе! И если вы, господа, надеетесь, что демонический фамильяр сожрет нас всех и отчет писать не придется, позвольте вас разочаровать, по такому случаю наши бухгалтера в Виенне даже с адским владыкой договорятся, чтобы он дал вам небольшой отпуск. Вам — потому что мой отчет уже давно готов, слава Господу!

Вздохнув, Видо признался самому себе, что по сравнению с перспективой ревизии даже встреча с демоническим фамильяром не выглядит настолько ужасающей. И капитан, судя по затравленному взгляду, брошенному на торжествующего секретаря, был совершенно с этим согласен!

Игральные кости, выброшенные из стаканчика, громко раскатились по импровизированному столу — просто паре досок, уложенных на две старые бочки. Рейтары, сидящие вокруг на таких же дощатых лавках, восхищенно и завистливо заохали, а тощий Свен Везунчик, первый стрелок отряда, горделиво подкрутил усы и по-хозяйски глянул на кучку медяков, причитавшихся победителю. И уже потянулся за сорванным банком, как его соперник с размаху хлопнул по доске ладонью, так что монеты зазвякали, и рявкнул:

— Да куда же это годится?! Третий раз две шестерки выкидываешь! Знал бы — ни за что с тобой играть не сел!

— Остынь, малой, — усмехаясь, посоветовал ему капрал Густав. — У Свена просто рука легкая, это всем известно. Что из арбалета, что из ружья, что в кости сроду не мажет. Ты ж его сам сыграть уговаривал, все слыхали.

— Я думал, он честный игрок! — заорал Фриц, возмущенно приподнимаясь и тыкая в Везунчика пальцем. — Да только честный человек так играть не может! Вы что, слепые все, коли не видите?! А ты… ты… Да чтоб к тебе проклятый кот пришел!

За столом повисла тишина. Стас, который в нескольких шагах от веселой компании усердно перевязывал рассыпавшуюся метлу новой веревкой, замер, жадно вглядываясь в разом помрачневшие лица рейтаров.

И потому вместе с ними пропустил, как на заднем крыльце допросной, выходящем в хозяйственный двор, выросла как всегда затянутая в черное фигура Моргенштерна. Патермейстер оглядел игроков и тихо, но очень холодно уронил:

— Неделю поста и дюжину «Благословений» ежедневно после заутрени. На коленях в часовне и с земными поклонами после каждого. А если повторится, вон из отряда. Капитан, будьте любезны проследить.

— Так точно, герр патермейстер, — кивнул вышедший сразу за ним фон Гейзель и окликнул капрала: — Густав, и еще две недели дежурства этому олуху! Чтоб казарма блестела, а в трактир галопом бегал!

— Так точно, герр капитан! — отозвался уже капрал и, подойдя, влепил Фрицу тяжелую оплеуху, от которой тот едва не ткнулся носом в стол. — Простите, герр патермейстер, моя вина! Недоучил, как себя вести! Виноват, исправлюсь!

Коротко кивнув, инквизитор ушел в главное здание, туда же неторопливо направился капитан, по пути глянув на Стаса, словно хотел что-то сказать, но передумал.

За столом начальство проводили взглядами, еще немного помолчали, а потом Свен уже без прежнего куража сгреб выигрыш и убрал стаканчик с костями. Похоже, азартное настроение у господ рейтаров пропало.

— Ну что, готовься к веселью, — недобро посулил капрал растерянному и обиженному Фрицу. — Если капитан велел, чтоб блестело, значит, сам проверять будет. Вон, у герра дворника эту его швабру попроси, что ли? Да скребок в конюшне возьми! А то с одной тряпкой до ночи провозишься, вы ж там натоптали, собаки свинские, полов из-под грязи не видать!

— Да что я такого сказал? — проныл Фриц, потирая розовую от удара щека. — Матушка всегда так ругалась…

— Дура была твоя матушка, — еще более неприязненно бросил капрал. — Нельзя такого желать ни в шутку, ни всерьез. Понимать надо, где служишь и чем это обернуться может! Ох, не приживешься ты у нас, если таким же дураком останешься!

Поднявшись из-за стола, Фриц еще раз потер щеку, зло глянул на Стаса и буркнул:

— Не надо мне этих выдумок московитских, без них обойдусь!

Ну и славно! Пожав плечами и про себя усмехнувшись над «герром дворником», Стас вернулся к ремонту инвентаря и принялся размышлять. Проклятый кот, значит… кажется, здесь торчат уши его собственной истории, но отрядных расспрашивать бесполезно — при нем они до сих пор молчат, словно воды в рот набрали. Даже Йохан отговаривается, что сам ничего толком не знает! Остается ловить такие вот случайные обмолвки или… или снова пытаться разговорить человека, который точно знает про эту ситуацию все.