Шрифт:
Я не успела ничего сказать, потому что от двери донёсся недовольный голос Бирюка:
– Вижу, что вы не отнеслись всерьёз к испытанию, Милена! Вам засчитать поражение сразу?
Я остолбенела. Ноги сами собой приросли к полу.
В дверях стоял Леопольд, рядом с ним – Казимир, который змеино улыбался мне, а вместе с ними – ещё несколько мне человек.
И все они глядели на меня с враждебностью и крайним неодобрением.
Глава 26
Ну, вот и оно. Начинается!
Эрнест молча шагнул ко мне и замер за моей спиной, как почётный караул. От этого волнение слегка поубавилось, словно он одним своим присутствием вдохнул в меня ещё больше уверенности.
Краем глаза я заметила, что рубашку он надел обратно. Перевела дух. Сама-то я не против, а вот комиссию лишний раз провоцировать не надо.
– Действуй, Милена, – услышала я его негромкий голос, – порази их всех!
– Спасибо, – пробормотала я одними губами.
Надеюсь, Рейвенну не придёт в голову вмешаться и всё испортить!
Коротко выдохнула, улыбнулась комиссии, которая по-прежнему взирала на меня с абсолютно каменными лицами, и с деловитым радушием сказала:
– Рада видеть вас всех в моей лавке, господа! Позвольте представиться – Милена Лави, претендентка на получение лицензии Торговой Гильдии! Прошу…
– Не так быстро, госпожа Лави, – послышался насмешливый голос, и я незаметно стиснула кулаки. Так и знала, что от него всегда надо ждать подлянки! – я тоже хочу поприветствовать достопочтенную комиссию!
Рейвенн подошёл к комиссии, которая со страхом попятилась от него. Я невольно подумала, что на фоне его гигантской фигуры все они выглядят, как гномы, в панике взирающие на Белоснежку-качка.
– Вам известно, кто я, – прогудел он, глядя на них сверху вниз.
Это был не вопрос.
Первым очухался Леопольд.
– Ваше Сиятельство! – завопил он и, бухнувшись на колени, припал лбом к полу, – Какая честь для нас встретиться с вами!
Эти слова произвели магический эффект. Вся комиссия тут же попадала на пол вслед за ним, как кегли, сбитые метким шаром.
И все принялись долбиться лбами об пол, униженно бормоча слова приветствия!
Тьфу.
Я поморщилась. Ещё бы ноги ему кинулись целовать! Никакого самоуважения, а только слепое преклонение перед тем, кто, по словам Эрнеста, кинул их в минуты опасности!
Судя по всему, нас с Эрнестом посетила одна и та же мысль, потому что он недовольно фыркнул и пробормотал себе под нос что-то, вроде “выпендрёжник чешуйчатый!”
Хм, странно как-то звучит. Почему чешуйчатый? Ладно…
Тем временем, оценив масштабы всеобщего пресмыкательства, Орландо небрежно кивнул и бросил:
– Встаньте. Я не любитель подобных почестей.
Все немедленно поднялись, но переводили недоумённые взгляды с герцога на меня и обратно.
Наверняка, гадали, что такая важная птица, как он, забыла на моём испытании. Похоже, Леопольд не стал рассказывать всем о том, кто такая Милена и какое отношение она имеет к герцогу! Ну и хорошо.
Надо немедленно взять ситуацию в свои руки, пока она не вырулила куда-нибудь не туда!
И хлеб вот-вот остынет.
Я решительно подошла к комиссии и громко сказала:
– Удивительно, что герцог выкроил время в своём плотном графике, чтобы почтить нас своим визитом. Однако, уверена, у него много других, более важных, дел, поэтому думаю, на этом этапе мы с ним попрощаемся…
Взглядом, которым меня одарил Рейвенн, можно было бы резать стальные листы – настолько он был обжигающим.
Его тонкие губы скривились в нехорошей усмешке, и меня кольнуло неприятное предчувствие.
– Отнюдь, – хмыкнул он, – я с огромным удовольствием посмотрю на то, как госпожа Лави будет проходить это несомненно важное для неё испытание.
Мне словно удар под дых прилетел. Сердце зашлось в бешеной пляске негодования.
Орландо хладнокровно наблюдал за тем, как я меняюсь в лице.
– Ты что задумал? – одними губами произнесла я. Ответом мне была только ледяная улыбка герцога.
– Сегодня я побуду обычным зрителем, драгоценная госпожа Лави, – с издевательской вежливостью ответил он, – представьте себе, стало очень интересно, как проходят подобные испытания.
У него что-то на уме. Что-то нехорошее! Сердцем чую! Милена же предупреждала, что он страшен в гневе… а сейчас я этот гнев всей кожей ощущаю.