— Э-э, капитан, — окликнул я его, пока он не ушел слишком далеко. — Посол просил передать, чтобы столовую на середину дня не занимали. Они с регентом хотели бы пообедать наедине.

— А, да, разумеется, — кивнул человек-енот и картинно приподнял шляпу. — Я отдам все необходимые распоряжения. Полагаю, сегодня обеды будут подавать в каюты.

— Спасибо, — сказал я и повернулся обратно к парусу и Грэгу.

Легкость, которая только-только начала появляться между нами, тут же улетучилась. Воздух снова стал густым и напряженным. Черт.

— Слушай… — наконец не выдержал Грэг, когда молчание, видимо, стало для него совсем невыносимым. — Регент ведь из-за меня хочет один побыть?

— Честно говоря, парень, это вполне может быть одной из причин, да, — я решил не юлить. Он уже достаточно взрослый, чтобы понимать такие вещи.

— Мне очень жаль, — как-то автоматически вырвалось у него. Я вздохнул и на мгновение отложил иглу.

— Тебе жаль, что попался, — поправил я его. Голос прозвучал жестче, чем я хотел. — Иначе бы ты вообще этого не сделал.

— Нет, мне правда жаль… — начал он, но меня уже прорвало.

— И какой у тебя был план, а? — Я в упор посмотрел на него, ожидая, когда он поднимет глаза. — Долго собирался прятаться?

— Я не знаю, — пробормотал он, ковыряя пальцем дырку в парусе.

— Что значит «не знаю»? — надавил я. — Не знаешь, как на корабль пробрался?

— Нет, то есть, да, я имею в виду… — замялся он.

— Выкладывай, парень, — сказал я уже спокойнее.

— Я пытаюсь! — Он вскочил с места, где сидел на корточках над парусом, и начал мерить шагами палубу. — Но ты… ты так на меня смотришь, я просто…

— Ладно, извини, успокойся. — Я остановил его, положив руку на плечо. — Опять я на тебя наезжаю, знаю, это тебя бесит. Но, черт возьми, Грэг, ты меня здорово подвел. Очень.

— Я просто хотел пойти с тобой, — прохрипел он все еще больным после вчерашнего горлом. Я вспомнил, как его чуть не выкинул за борт этот рехнувшийся ящер, и немного смягчился. Жестом показал ему на перевернутый ящик. — Это было спонтанное решение, я даже не планировал. Никто не смотрел, и проскользнуть на борт оказалось так легко… Сначала я просто хотел проверить, смогу ли, понимаешь? А потом мы уже отплывали, и сходить было поздно.

— Очень импульсивно с твоей стороны, приятель, — сказал я, скрестив руки на груди. — А как насчет Энджи, Олли и всех остальных на Сканно, о ком я надеялся, ты позаботишься вместо меня? Ты хоть на секунду подумал, что ты мне, может быть, нужен там, с ними?

— Поэтому ты забрал кольцо? — прошептал он, снова уставившись на парус. В голосе дрогнула обида. — Я… я не справился? Не смог стать твоим сыном?

— Что? Нет! — Я нахмурился. Ну вот, опять двадцать пять. — Нет, это совсем другое, и сейчас я об этом говорить не буду. И «стать моим сыном» — это не то, в чем можно «не справиться», ясно? Откуда ты вообще эту чушь взял?

— Но ты сказал, что я тебя подвел, — он обхватил колени руками. — И я знал, что кольцо — это как бы испытание для меня, и поэтому, когда ты его забрал, я просто…

— Грэг, Грэг, Грэг… — вздохнул я и плюхнулся на ящик рядом с ним. — Ну почему мы все время ходим по кругу, а?

— Я… не понимаю, о чем ты, — он закусил губу, явно нервничая.

— Почему ты так боишься, что я вдруг передумаю и не захочу, чтобы ты был моим сыном? — спросил я, наконец добравшись, как мне показалось, до корня проблемы. Этот страх сквозил во всех его поступках. — Я ведь уже знаю твой главный «страшный секрет» про твои эти хождения во сне, так что дело точно не в этом.

— Не знаю, — пробормотал он, пожав плечами. Вид у него был потерянный.

— Может, мне тебя за борт выкинуть только за такие мысли? — попытался я пошутить, легонько ткнув его кулаком в плечо. — Слушай, я понимаю. Мне самому всю жизнь приходилось дергаться, что меня в любой момент могут спихнуть в очередную приемную семью. Долгое время я думал, что это я что-то делаю не так. Поэтому из кожи вон лез, лишь бы доказать тем, у кого жил, что я полезный и меня стоит оставить. А потом дошло: мое распределение вообще от меня не зависело. Потому что правда в том, что если бы кто-то захотел меня оставить — оставил бы. И точка.

— Ты часто был один, да? — Грэг посмотрел на меня своими медово-карими глазами так, будто только сейчас что-то по-настоящему понял.

— Да, бывало, — кивнул я. — И я пытаюсь до тебя донести, что тебе никогда не придется беспокоиться о том, что тебя «выкинут». Потому что я как никто другой знаю, каково это… Уф! — У меня перехватило дыхание, когда он вдруг резко обнял меня. Крепко, по-детски.

— Мне очень жаль, — снова сказал он, уткнувшись мне в плечо. — Правда, очень. Это был импульсивный поступок, как ты сказал, и у меня даже плана никакого не было, кроме как пробраться на борт.