Я смотрел на Лянга, который вернулся в кувшин и видел в его рыбьих глазах боль. С ним теперь были обрывки прошлого. Коллективная память погибших, их страх, ненависть, обреченность — всё это теперь вобрал в себя Лянг. А ведь он уже вобрал месть из храма недоплывших карпов. И теперь еще и это. Главное, чтоб эмоции не поглотили его окончательно. Ведь если он из каждого озера, которое я буду очищать будет всасывать весь «негатив» — ничем хорошим это не закончится.

Мысль о чужих эмоциях, об их переизбытке, зацепила меня.

Я — ведь Праведник, а значит…мои возможности должны быть больше. Собственно, они и есть больше, чем у обычных практиков. так неужели нет способа помочь существу разделить его боль? Не словами, а по-настоящему? Есть ли такие техники или методы, когда Праведник перенимает на себя чужое?

Мне казалось, что подобное должно существовать. Я могу чувствовать ложь и, скорее всего, на следующих этапах смогу чувствовать чужую боль. Я помню, что та старая Святая женщина точно могла чувствовать боль других. Вот только я не помню, могла ли она ее разделять?

Эх…ладно, об этом можно подумать чуть позже. Может, где-то в затерянных даосских техниках скрывается путь к истинному Разделению Боли? И может я их найду?

Ну а что, иногда мне тоже везет.

????

Мы очистили несколько озер. И, надо сказать, шуйгуев там не было.

Зато там были мертвые карпы. Много мертвых карпов. Все скелеты принадлежали либо мелким, либо средним особям. Ни одного долгожителя. Впрочем, теперь -то мы знали, что долгожителей использовали по другому назначению: такие карпы считались ценным ресурсом для секты этих «карповых геноцидников». Теперь для Лянга вид дна, усеянного костями сородичей, не был шоком. Он уже внутренне был готов к этому. Первое потрясение прошло, и на смену ему пришла холодная месть, которую он копил в себе.

На последующие три озера ушло не так много Ци как на первое, с шуйгуем. Но каждый раз я оставлял три Символа в очищенных местах, и вот уже они отнимали много сил. Ци во мне, после подобных манипуляций, оставалось совсем немного. Так что приходилось искать более-менее безопасное место на ночевку и проводить ее в медитации. В целом, я думаю, что мог не спать уже неделю-другую без серьезных последствий для организма, — чем я и пользовался. Внутри я ощущал острую нехватку времени, хоть и не мог объяснить, с чем это связано.

Хотелось делать всё и одновременно. И продолжать очищать меридианы, и заполнять энергией черепаший панцирь и очищать монетный меч. Вот только без расхода энергии я мог тренировать только контроль Ци, — спасибо белке, которая научила меня такому необычному методу, как поднимать чайные листочки с помощью своей Ци. И, кроме того, я тренировал контроль четок: с каждым разом я старался поднять воздух на одну бусину больше, чем в предыдущий раз, и уже мог держать одновременно двадцать две бусины.

Это было непросто. Но это были тренировки, результат которых были видны.

Если на очищение озера тратилось сил меньше обычного, то восстановившись, я садился и очищал хотя бы треть дублирующего Меридиана.

Нам везло, что те озера, где погибли карпы, пользовались дурной славой в окрестных деревнях, и люди сюда не хаживали — иначе нам пришлось бы думать, как очистить их, и при этом не попасться на глаза излишне любопытным крестьянам, среди которых, вполне возможно, были те, кто с удовольствием расскажет членам секты Золотого Карпа о каком-то очень странном старике, который ходит вокруг озер и странными Символами очищает их. И который к тому же разговаривает со злыми духами.

Это мне было не нужно, поэтому Хрули и Джинг выполняли ответственную миссию: прочесывали места вокруг на предмет наличия людей, а когда я занимался очисткой озера — охраняли меня. Ведь кто знает, может члены секты Золотого Карпа патрулируют эти места? Пока мы с ними не встречались, и я был этому рад.

Я был при деле. Лисы были при деле. А Лянг просто «был». И каждый раз после очищения вокруг него кружили белые сгустки воспоминаний, которые он впитывал и потом скрипел зубами от боли. Внутренней, конечно же. Но тут я ему ничем помочь не мог. Это его боль. Его месть. И его судьба.

Примерно на десятый день мы наткнулись на озерце, которое находилось неподалеку от одной деревни, и оно было на удивление…чистым. Нет, злые духи в нем были, но их было поразительно мало в сравнении с другими, уже очищенными мной озерами.

Это меня удивило.

Причина подобной чистоты должна была быть, учитывая, что на дне озера лежали кости карпов.

— Лянг… — обратился я к уже находящемуся в воде карпу, — Поищи тут…

— Что поискать? — удивился он.

— То, что покажется тебе странным…я думаю, с этим местом уже кто-то поработал.