Черепаха покачала головой и улыбнулась:

— Он не «получился». Его не собирали. Его родили условие, место, след, память… Чтобы собрать Радужный Лотос, тебе нужно не смешать пять лотосов. Тебе нужно перестать их разделять.

Я нахмурился. Я не совсем понимал, что она имеет в виду. А если откровенно, то вообще не понимал.

— Это звучит как очередная загадка.

«А ты хотел прямых ответов и советов от черепахи?» — хмыкнул Ли Бо, впервые за сегодняшний день подавший голос.

Во всяком случае, ее уроки пока что оказались полезнее твоих. — отрезал я.

— Всё потому, Ван, — ответила Бай-Гу, — Что ты ищешь рецепты, формулы, которые должны сработать, поскольку сработали уже один раз, но всё не так. Многое, что кажется похожим с виду, является совершенно разным внутри. Нужно не искать готовые ответы, а слушать Стихии. Лотос, о котором ты говоришь, не возникает из сложения. Он рождается, когда-то, что разное, узнаёт себя в другом. Вот тогда появляется то, чего не было ни в одном из них по отдельности.

Я молчал, переваривая эти слова.

— Мне нужно искать в «подобном?» — спросил я, — Они все Лотосы, но Стихии все разные. Значит, не на Стихии нужно обращать внимание, так?

— Теплеет в голове, — усмехнулась Черепаха. — Радужный Лотос — не комбинация цветов и стихий. Это память Дао, собранная в цветке. Он не растёт от усилия. Он рождается там, где сердце создает что-то новое из старого.

Понятнее не стало. Хотя в голове мелькало что-то смутное, будто догадка, которая ждет возможности проявить себя, но сейчас я лишь ощущал, что где-то внутри меня есть ответ, который я пока не понял. Не осознал.

Да уж, а я ведь рассчитывал, что именно метод манипуляций Стихиями, подсмотренный в Пятицветном Чжи, мне и поможет.

— Ладно, Ван, — сказала Бай-Гу, приземляясь на остров, — Доставай свой котелок. Будем пить чай.

— Это вообще-то мой котелок! — вынырнул словно из ниоткуда Лянг.

По воде к нам спешили лисы, которые держали в зубах какие-то травы.

Все эти дни они по заданиям Черепахи собирали те, или иные травы. И пока я пытался «поймать» ветер, Бай-Гу рассказывала и описывала маленьким непоседам свойства и особенности трав. Когда и где они растут, с чем сочетаются, какие ядовиты, а какие целебны. Я в общем-то, после медитаций тоже всматривался в каждую траву, лепесток и стебелек, запоминая строение. Благо, у меня для этого в голове было подаренное отшельником с острова Хранилище Сознания. Не знаю как и когда мне это может пригодится. Но был уверен, что пригодится. Конечно, я мог использовать для справки по растениям нейросеть, но…в этом месте делать подобное не хотелось. Не в обществе Вечной Черепахи.

Вот и сегодня Бай-Гу послала лис за травами, подходящими для заварки чая. Да, чаепитие она планировала заранее.

Да и я давненько не пил собственноручно заваренный чай.

— Ван! — хором закричали лисы. — Мы вернулись.

Черепаха обреченно вздохнула, глядя на то, как они скачут по воде. Ли Бо довольно хмыкнул, а Лянг…вынырнул наружу и ждал, пока я достану «его» котелок.

Некоторое время назад

Где-то высоко в небе над Великими Карповыми Озерами

Ястреб Янг летел. Долгое время он следовал за молодым Практиком, который его спас. Теперь помощь в защите от птичьего помета не требовалась, как и помощь в том, чтобы добыть еды, так что он ощущал себя ненужным. Однако это продолжалось недолго. Эти места изобиловали опасными хищниками, и впервые Янг понял, что не может принять прямой бой, как гордая птица; что не может дать отпор, и не может наслаждаться воздушным боем, в котором всегда побеждал своих противников.

Места, над которыми он теперь летел, изобиловали самыми разными озерами, и зоркий глаз Янга наблюдал то тут, то там, различные духовные растения, к которым его сильно тянуло. Но попробовать их не мог: он видел, что растения не оставлены без присмотра. Везде было какое-нибудь существо, животное или птица, от одного взгляда на которого все перья Янга вставали дыбом. Это были существа, для которых Янг был на один зуб.

Выживание — именно такой этап наступил в жизни Янга.

Он видел след, где прошел тот самый Праведник, но следовать за ним уже не мог.

Не давали покоя ему и гигантские летучие мыши, и другие птицы. Особенно противными были вороны, которые плевались огнем. Этих существ Янг возненавидел больше других. Они всегда атаковали стаями, группками, и если бы не быстрые крылья Янга — то быть бы ему сожженному заживо. Такое поведение Янг осуждал. Он был гордый одиночка, и эти стаи удостаивались лишь его презрительного взгляда.

Никто бы из них не вышел против него один-на-один. Они были слишком трусливы для этого.

И, тем не менее, однажды Янг попался. Хоть он и презирал воронов, он не мог не признать, что это хитрые, умные и…подлые птицы. Они разделились на несколько групп и попытались окружить его.

И окружили бы. И убили бы.

Если бы не случайность.

Во время погони Янгу подпалили крыло и он упал. Кувыркаясь, падая вниз, и проклиная на чем свет стоит весь вороний род, он грохнулся в странное место, где были сплошь странные каменные плиты и кучки духовных растений, а в центре этого места рос золотистый орешник и стоял небольшой одноэтажный храм.