В надежде отыграться за прошлую неудачу, болельщики поставили против Задниц немалые суммы, и уже мысленно подсчитывали выигрыш, а некоторые даже успели его потратить.

Но судья Скопик, возмущенный предприимчивостью Законников, аннулировал все голы, забитые ими во время игры, упирая на то, что забиты они были благодаря не столько мастерству игроков, сколько зову природы мяча.

Что и послало вышеупомянутых болельщиков далеко за грань финансовой катастрофы.

Увы, дорогие читатели. Мы с вами в полной, и быстро расширяющейся… Заднице — приходит на ум не только удачный, но и уместный в данных обстоятельствах каламбур.

Маг — нидоучка паступит васпитатилем в децкий сад. Приветцвуюца биссмертные, ниубивиемые и агниупорные дети.

Определитесь! — призывает обеспокоенная общественность тренера Тамерлана. — Определитесь: выигрываете вы, или проигрываете?..

Читатели «ЭС-И индипендент» хотят знать. Хотят стабильности, и — кто им это запретит?.. — хотят прибылей.

Наше финансовое положение в ваших руках, тренер Тамерлан. Надеюсь, вы осознаёте свою глубокую и всепроникающую ответственность перед…"

Дальше я читать не стал: и так всё понятно.

И если раньше я не испытывал по поводу статей ничего, кроме нормального раздражения, то сейчас даже проникся к этому Сиди-Читаю чем-то вроде сочувствия.

И в то же время…

Почему старые мастера ценят настоящих фанатов? Потому что они болеют за родную команду не «за то, что…», а «вопреки».

Вера — краеугольный камень отношений игроков и болельщиков. Возможно, антибол — просто недостаточно давний вид спорта, чтобы воспитать правильное поколение фанатов. Но всё впереди.

Это договор: вступая в команду, игроки обязуются не разочаровывать болельщиков. А те, в свою очередь, должны оставаться преданными интересам любимой команды, и в горе и в радости.

Кстати, о радости.

Пока я приближался к полю, исходящий оттуда шум становился всё громче.

МЫ ЗАДНИЦЫ ВСЕГДА! МЫ ЗАДНИЦЫ ВСЕГДА! ПУСТЬ БУДЕТ ТАК, ПУСТЬ СДОХНЕТ ВРАГ, МЫ ЗАДНИЦЫ ВСЕГДА!

Выйдя под неусыпное и неумолимое око Люцифера, я застыл.

Обнявшись — кто чем мог — ребята прыгали по траве.

Цыплёнок Кунг-Пао застыв неподалёку, безуспешно заламывал крылышки, призывая игроков к порядку.

Прыгали все. Даже Руперт на этот раз принял участие в общем веселье — его одноглазая рожа выражала полнейший восторг, нос хищно топорщился, а чёрные кудри взлетали и опадали в ритме кричалки.

Краб Ролло служил чем-то вроде новогодней ёлочки, вокруг которой любит водить хороводы наивная детвора…

Они никогда не побеждали, — сказал Лука Брази. — По крайней мере, в этом составе.

К сожалению, придётся мне побыть ложкой дёгтя. Терпеть этого не могу.

Громко хлопнув в ладоши, я привлёк к себе внимание игроков.

Некоторых из них.

Как всегда, первым опомнился чуткий Тарара, за ним остановилась Андромеда. Слегка попинав тех, до кого могла дотянуться, она показала подбородком в мою сторону.

А из неё может получиться неплохой капитан, — мелькнула непрошенная мысль.

— Радуетесь, да? — спросил я.

— Мы победили, — пожал плечами Руперт. — Так какого хрена?

— А вам не приходило в головы, что победа эта — ненастоящая?

Зря я сформулировал именно так. Но переигрывать поздно.

— Что вы хотите этим сказать, тренер?

— Как же так, тренер?..

— Нам же засчитали гол, который забил Тарара! — укоризненно попеняла мне Андромеда.

Я кивнул.

Это правда.

Перечеркнув все голы, забитые командой Законников, и — как мне кажется, в пику их громким протестам по этому поводу, — мастер Скопик взял, да и присудил нашей команде тот гол, что забил троглодит!

Я не стал спорить. И не потому, что не привык спорить с судьёй. В тот момент я настолько охренел, что потерял дар речи.

И пока я вспоминал, как правильно пользоваться языком и лёгкими, нам присудили победу. Один-ноль в нашу пользу.

Мы заработали три очка!

Тарара забил гол в то время, как игра была остановлена, — напомнил я ребятам. — Это почти то же самое, что офсайд. Мы нарывались на штрафной, бляха медная, а вместо этого получили победу!

— А что такое штрафной?