– В общем, мне импонирует твое предложение, Сергей. Конечно, много неясностей, вдобавок мне хотелось бы получить от тебя более полный рассказ о твоем видении, но думаю, что после поправки моего здоровья времени у нас стало чуть больше?
– сказал он и вопросительно посмотрел на меня.

Я чуть пожал плечами, так как еще не придумал подробности к своему «видению».

– Вот только мне не совсем ясно, что с тобой, Сергей, случилось? Почему ты так яростно решил заняться тем, от чего раньше бегал?
– пытался меня изобличить самодержец.
– Ты же всегда ратовал за милосердие и упование на милость Божию?

«Вот же Торгов умник! А всегда притворялся тугодумом», - с досадой подумал я.

– Елизавета Фёдоровна в не праздности. Правда, сама пока об этом не знает, я это просто чувствую своим.. ээм.. пусть будет, даром. Знаешь ли, потомство мотивирует, - сказал и вроде как смущённо отвел свой взгляд от него. Решив как бы бросить ему «кость», завёрнутую в намёк и полуправду. А то боюсь, он мне ни капли не поверит и будет по множеству раз проверять. Хотя понятно, что и так будет это делать, но ему, по крайней мере, будет понятен один из моих мотивов.

— Ого! Вот, значит, как! — притворно оживился этот хитрец. — Значит, ты и себя... смог вылечить? Замечательно! — произнёс он радостно и потёр руки. — А вот за это мы выпьем коньячку! И не отнекивайся, я знаю, что ты не употребляешь. Но повод! И какой! Меня подлечил, себя... вылечил! Наследника сделал, ведь мальчишку же, а?! Не знаешь? Ну и ладно! — он в воодушевлении встал и всячески стал показывать, что доволен и радостен, такой, знаете ли, гигант в дорогом халате.

Вот только взгляд подкачал, холодный и оценивающий. Но я не стал ломать ему игру и, конечно, согласился, перед этим чуть поломавшись для порядка.

— Котов! — заорал этот человек-гора. — Котов, солдатская вошь! Где мой коньяк?! — орал он со вкусом и душевно; у Александра был глубокий бас, и его голос чувствовался даже позвоночником.

– Уже несу!
– раздался писклявый голос из-за двери.
– Несу, несу, Ваше Императорское Величество!

Дверь в императорский кабинет открылась, и в неё задом проскользнул лакей с подносом. Прямо на столе он начал сооружать натюрморт из коньяка и закуски.

«И что местным постоянно так хочется напиться? Или он хочет меня подпоить? Ну-ну».

Мария Фёдоровна сидела у кровати императора и слушала.

Она слушала Его. Прислушиваясь к самому биению жизни своего супруга. Этого недотепы и грубияна, огромного русского медведя, который рядом с ней становился почти человеком.

А сейчас её супруг и Император, тот, которому она посвятила всю себя, которому она родила и воспитала прекрасных царевичей и царевен, спал беспробудным пьяным сном.

Она любила его, и что кто ни говорил бы, никогда даже подумать не могла об адюльтере, хотя, конечно, были и очень красивые, и соблазнительные варианты… Но нет. Она всегда хранила себя для этого громадного и очень доброго к ней русского медведя. Всегда восторгалась и одновременно боялась их совместных постельных переживаний.

И вот сейчас, слушая дыхание мужа, на неё нахлынули воспоминания…

Детство её проходило скромно и сдержано, а когда их семья стала вдруг королевской семьёй, в их жизни, её братьев и сестёр, да и самой Дагмар особо ничего не изменилось. Только прибавилось учёбы. Но когда это произошло сама юная принцесса не заметила в силу своего малого возраста.

Отец её, король Дании, Кристиан девятый того имени, был человек простой, и с семьёй особо не общался. Так что круг общения его детей обходился без его внимания.

Воспитанием, да и вообще всем что касалось семьи занималась Королева Луиза Вильгельмина Фредерика Каролина Августа Юлия Гессен-Кассель-Румпенхайм, она была достаточно нелюдима и домоседлива. Ей не доставляли особого удовольствия торжественные выезды и праздничные балы, не то что-бы она не любила подобного рода торжества. Просто не смотря на монаршее положение, средств в казни, было мало, а брать кредиты на модные туалеты, чтоб одеть их один раз, на её взгляд было глупо.

Да и мужа любила, так что заводить любовника ей не хотелось

И она вся отдалась своей семье. При этом она всячески способствовала образованию своих детей. Приглашая профессоров и музыкантов, балетмейстеров и гимнастов, известных писателей и журналистов.

Тем самым способствуя разностороннему развитию своим деткам.

Дагмара росла весёлой и очень подвижной девочкой, именно для неё мама и выписала учителя гимнастики. Обязательные уроки танцев никак не могли удовлетворить и насытить движеньями маленькую принцессу.

И, по словам старшего брата Карла, именно гимнастика стала «спасением от разрушения нашего Дворца».