— Не обманули, — подтвердил сотториец как-то невесело.

— Садись, поешь от пуза, командир, — посоветовал Арачи с набитым ртом. Косточка соскользнула между губами и звонко упала на деревянный поднос. — А то я всё доем скоро.

Висида кивнула ему через стол и указала перепачканной в жире рукой на свободный табурет между ней и Клепом:

— И правда, садись уже. Он же и правда доест.

— Я, блядь, не шучу, — заверил Арачи грозно.

— Никто и не подумал так.

Йору со скрипом уселся, изучил бегло развал из яств. Переглянувшись с Нотониром, мирно обсасывающим тонкое птичье бёдрышко на углу стола, он протянул пустую ладонь:

— Найдётся кружка для меня?

Висида от удивления подавилась до тошноты.

— Ни разу не видела, чтоб ты пил, — подметила она, прокашлявшись.

Ни капли пива или бражки, даже пенку не понюхал за шесть лун. Долина и впрямь многое изменила.

— Ты уверен? — спросил Нотонир настороженно, пока Лаг Бо наполнял кружку для командира.

— Сложное было дело, но мы же справились, — Йору принял напиток и кивнул с благодарностью. — Пожалуй, один раз можно за это выпить.

— Один раз — не тавро на ебало, — проговорил Арачи с таким видом, будто вспоминал изречения давних мыслителей. — По-шаадамарски лучше звучит.

Тална смерила его таким взглядом, от которого вполне мог бы прокиснуть весь съеденный обед. У Клепсандара же от раздумий задвигались жилы во лбу.

— Мы тут все на одном шаадамарском говорим, — напомнил братец. — Речь Старых Холмов называется.

Висида кивнула. Даже Йору с Нотониром переняли язык, который пару тысяч лет назад принёс в Южный Дол великий Шаталачи, чтобы понимать весь Южный Дол.

— Да какой там? — вместе со смехом Арачи выплёвывал мокрые комки перепелиного мясца. — Вот в Шаадамаре — Речь, да, настоящая. Вы ж половину слов жуёте, а остальные рычите вместо того, чтобы пе-еть. Вот та-ак, понима-аете? Ша-а-а-адама-ар…

— Ша-ада-ма-ар, — попробовал тихо повторить Лаг Бо. — Красиво!

— Не очень, — Висида не оценила, но улыбнулась старанию.

— Да сами-то? — Арачи фыркнул и сжал губы в тугую воронку. — К-в-рнт, Кврнт. Как будто косточка в зубах застряла!

Похоже, застряла и впрямь, раз он запустил за щёку целый мизинец. Висиду от этого зрелища затошнило куда сильнее, чем полагалось.

Пока Арачи занимался раскопками в глубинах своего рта, Лаг Бо таращился на него без устали. Увидев заминку лишь на полмига, ульпиец торжественно встал с ладонью на середине груди:

— Простите, мне нужно отойти, — он покосился на живогора. — Арачи… Ты же ещё здесь посидишь? В комнату пока не идёшь?

— Хер я лягу, пока солнце не сядет, — тот замотал головой, но вдруг насторожился. — А ты чего удумал, друг?

Лаг Бо смущённо надул щёки, наклонился и зашелестел прямо ему на ухо. Неразборчиво, к сожалению Висиды.

— Чего-о? Как? — протянул Арачи. — Кого это ты трахать собрался?

За столом прокатились смешки. Клеп покраснел, Йору свернул шею к Лаг Бо, а Тална аж ударилась коленями о низ столешницы.

— Арачи! — шикнул ульпиец укоризненно. Но природная честность спуску не дала. — Мы договорились с одной девушкой, дочкой пекаря из-под Ставки.

— Ты когда успел охомутать кого-то? — удивилась Висида.

— Пересеклись у ворот, пока Догран искал ключи, — пояснил Лаг Бо. Лицо его прояснилось — не от гордости, но от искренней радости. — Она несла дружине хлеб, уронила буханку…

— Титьки большие? — прервал Арачи с важным видом. Он бы откинулся на спинку, да вот только у табурета её не было. — Если мерить от Висиды до той девки из Итилопа…

Висида от такого места в сравнении поморщилась. Видала она на Далле и поменьше.

— Ну, где-то вот такие… — Лаг Бо тем временем сводил две полусогнутые ладони перед лицом.

— Так, иди уже, — потребовал Йору, посмеиваясь. От выпитого покраснели мочки его бледных ушей.

Ульпиец откланялся, бережно прикрыл за собой дверь. Арачи смотрел вслед со смешением зависти и уважения.

— Йору, ты прости, — сказал он. — За такое выдвигаю Лаг Бо новым командиром Своры.

— Не уверен, что он сам этого захочет, — с неуместной серьёзностью проговорил Нотонир, не отрывая глаз от Талны. Воровка даже отодвинула табурет. — Вести такой отряд для здоровья вредно. Особенно, когда нас аж семеро… Ведь семеро же, Тална?

Стол погрузился в тишину: лишь треск одинокого полена в очаге наполнял большую комнату старого каменного дома. Тална втянула губы, отстранённо склонилась над столешницей. Даже не заметила, как капля желтоватого жира потекла поверх веснушек.

— Чего ты так за меня держишься, Нотонир? — спросила она с горьким отзвуком. — Колдовать я не умею…

— Этого мало кто умеет, — возразил тот.

— …В травах ты и без меня разбираешься.

— В тех, что лечат или бодрят. Яды, знаешь ли, удивительная штука, которая мне никогда не давалась.