Поначалу силы оказались равны. Но чуть позже ветра зимы все же начали продвигаться вперед. Я слабел и чувствовал, что вот-вот стану кубиком льда, который вскоре захрустит на зубах дракона. Мне срочно требовался стимул, что-то, что способно разозлить меня и…

— Пой! — сквозь стиснутые зубы прорычал я.

— Что? — Люциан все же открыл один глаз и огляделся.

— Пой, сука! — под натиском силы дракона, мои ноги заскользили по снегу назад, вкапываясь в него все глубже. — Быстро!

— А что петь-то? — засуетился барда. — У меня нет поэм за упокой…

— Если бы у меня руки не были заняты, я бы тебя ими придушил! — не успели эти слова сорваться с моих губ, как пламя взревело с новой силой и потеснило зимнюю стужу.

— О… — Люциан это заметил. — О! — к счастью для нас обоих, в этот раз он быстро сообразил, что к чему.

Ну, почти.

— Не думал, что моя музыка тебя вдохновляет!

— Заткнись и пой! — несмотря на холод вокруг, с меня сходил уже не седьмой, а двадцать седьмой пот.

— Нет, ну ты определись…

— Р-р-р! — с таким же звуком столп бушующего пламени рывком продвинулся вперед, отталкивая от нас с бардом холодную смерть.

— Придумал! — Люциан аж подпрыгнул на месте. — Сейчас-сейчас, мотив только подберу…

— Ну да, подумай, у нас же полно времени… — прохрипел я, отчаянно пытаясь совладать с рвущимся из тела огнем.

— О пламени пыл, что растопит былое, и льда синева, что сердца холодит, — начал протяжно завыл бард. — Есть битвы момент, остальное — пустое. Герой и дракон, кто кого победит?

Так как пел Люциан точно мне в ухо, а ударить его я никак не мог, эффект это вызвало просто потрясающий. Мои внутренности обожгло жидкое пламя, пронесшееся по венам вместо крови. Пальцы почернели, а ногти, наоборот, побелели от жара, став похожими на угли. Огонь с новой силой сорвался с ладоней и отбросил лед дракона еще дальше.

— Пылают сердца, даже снег кругом тает, — продолжал петь Люциан. — Но вьюга позиций сдавать не спешит. Чего же герою сейчас не хватает? Пускай же Судьба исход боя решит!

Не в силах больше сдерживать полыхающий внутри гнев, я заорал, высвобождая все, что только было. Человеческий крик вдруг обратился ревом настоящего дракона. Рвущийся из моих раскрытых ладоней пламя сформировало огромную голову древнего создания, которое с разверзнутой пастью бросилось навстречу материальному сородичу.

Ледяной дракон отпрянул, но было слишком поздно — огненные клыки впились в его длинную шею. Чешуя с хрустом треснула, а потом разлетелась с оглушительным звоном битого стекла. Голова ледяного создания отделилась от тела и рухнула на землю. Спустя пару мгновений усеянный ледяными кристаллами хвост дракона в последний раз ударил по стене, после чего вся туша с грохотом завалилась набок.

Полностью лишившись сил, я опустился на колени и только сейчас заметил, что снег вокруг меня растаял. Люциану же хватило ума отбежать назад, чтобы не обуглиться. Теперь же он бежал ко мне радостно размахивая руками.

— Это было великолепно! — кричал он. — Просто божественно! Я назову эту балладу — Песнь льда и пламени! — остановившись рядом, Люциан похлопал меня по дымящемуся плечу. — Ну и ты тоже молодец. Одолел-таки проклятую гадину. А теперь признай — я же помог тебе, помог, да?

— То, что ты устроил для дракона стриптиз, — я глубоко вдохнул и медленно выдохнул, — было предельно тупо. Но смело. Спасибо.

Люциан на миг опешил.

— Что? Мне не послышалось?! Ты только что сказал «спасибо»?

— Если не хочешь, чтобы это стало последним, что ты услышал, — не выделывайся.

— Хорошо-хорошо. — Люциан примирительно поднял руки. — Скажу лишь, что и ты был хорош. Этот поединок с драконом вышел просто легендарным! Я продолжу «Песнь льда и пламени» и превращу ее в истинный шедевр.

— С таким-то названием, продолжения придется ждать годами… — мне на ум пришел один писатель из прошлой жизни, который никак не мог дописать свою серию книг. Сам-то я их не читал, только сериал смотрел.

— Ты о чем? — не понял бард. — Мои шедевры рождаются один за другим. И этот не станет исключением. Клянусь музой! Это баллада станет общественным достоянием.

— Надеюсь, никогда ее не услышу. — Мне стоило огромных трудов просто подняться на ноги. Даже в глазах на пару секунд потемнело. — По крайней мере, в твоем исполнении.