– Что?.. Что это такое? – Жалобно проскулила она. Я даже не глядя знал ответ. Это начала проявляться метка истинности. Пока еще просто легкое покраснение на коже, сопровождаемое невыносимым зудом. Но если не остановиться и продолжать это безумие, рано или поздно красноватое пятнышко превратится в четкое изображение: круг огня, разделенный надвое. А когда вместо разделения в кругу проступит силуэт дракона, привязка войдет в полную силу. Так, что мы с Лили практически сможем слышать мысли друг друга и чувствовать то, что чувствует другой.

На моем запястье проступала такая же метка. Это было понятно по жжению и захлестывающим меня эмоциям. Я повернул руку так, чтобы скрыть запястье от Лили, если она случайно взглянет на меня. Ей не нужно знать, что мы теперь связаны. Приступ безумия прошел, а эмоции я смогу заглушить. И ни за что не допущу, чтобы наша связь окрепла, превратившись в нерушимые цепи.

Когда Лили ускользнула в ванну, я оторвал полосу ткани от простыни и обмотал руку, скрыв красное пятно. Оделся и распахнул окно, впуская в комнату сырой, холодный воздух. Он пришелся очень кстати и охладил не только горящую кожу, до сих пор помнившую прикосновения нежной девчонки, но и мысли, которые так и норовили вернуться к Лили, вспомнить, с какой отчаянной страстью она отдавалась мне, откликаясь на каждое мое прикосновение.

На дверь и окно я наложил завесу, чтобы ни у кого больше не возникло глупого желания снова попытаться сбежать. Лили бесконечно долго плескалась в ванной, и я просто вырубился, так и не дождавшись, когда она выйдет.

Проснувшись, увидел, что Лили спит, разметавшись по кровати и закинув на меня ногу. Она тихо стонала во сне и сжимала угол подушки так, что костяшки пальцев побелели. Веки подрагивали, а стоны постепенно становились все более жалобными. Ей явно снился очередной кошмар.

Я поднялся и с сомнением посмотрел на девчонку. Разбудить ее – значило моментально создать ненужное напряжение. Но и оставлять ее во власти страшного сна было бы слишком жестоко. Особенно учитывая, что я сам наверняка и был виной этого кошмара.

Прикоснулся ладонью к ее плечу, с которого сполз ворот рубашки, и мысленно потянулся к сознанию Лили. Проще всего было бы воздействовать на ее сон через связь истинности, но это означало усилить ее, чего я хотел всеми силами избежать.

Повлиять на сознание, когда она бодрствовала, я не мог из-за истинности. Но вот ее подсознание легко откликнулось на мою магию. Я совсем немного подправил направление ее сна и удовлетворенно кивнул сам себе, когда стоны прекратились, а Лили расслабилась и засопела.

Теперь нужно было позаботиться о себе. Купить все, что было потеряно в Фергане и могло понадобиться во время оставшегося пути. Дорога от Мистейна до границы была гораздо проще и безопаснее, чем все, что мы прошли до этого. Но эта безопасность была обманчива. Никогда не знаешь, где ждет подвох, и кто может встретиться по пути. И если за себя я мог не волноваться, то жизнь Лили зависела от меня. Как и моя жизнь – от нее. Так что я плотно закрыл за собой дверь, предварительно навесив на окно и дверь непроницаемую завесу, и отправился в торговый квартал.

С первого же момента, как я проснулась, в голове настойчиво бился вопрос: что теперь будет?

То безумие, что творилось ночью, то, что произошло между нами с Рейвеном в сером свете нового дня казалось каким-то миражом. Нелепой выдумкой.

Но все тело болело, а на коже виднелись явные следы ночной страсти. Укусы и чересчур грубые поцелуи Рейвена расцвели багровыми пятнами. И все же я не жалела ни о чем.

Натянув одеяло на подбородок, я сидела в кровати, глядя, как за окном клубится туман. Рейвена в комнате не оказалось, но это было к лучшему. Я никак не могла придумать, что скажу ему. И стоит ли вообще что-то говорить?

Вряд ли я услышу от него признания в чувствах. Хоть каких-то. Нет, он, как и раньше, не испытывает ко мне ничего, кроме равнодушия. А ночью… Это была просто злость и желание наказать меня. Не больше.

И все же мне казалось, что в какой-то момент я увидела в его глазах искорку чувств. Или же я просто обманывала себя, потому и видела то, что очень хотела увидеть. Но чего не было на самом деле.

Когда Рейвен вернулся, я поняла, что до сих пор не поднялась с постели. Так и сидела, уставившись в окно. И очнулась, только когда дракон вошел в комнату и устало опустился на кровать. Тишина, которая до его прихода была просто отсутствием сторонних звуков, теперь будто сгустилась и стала такой вязкой, что было тяжело дышать. Я чувствовала, как напряглась всем телом, боясь пошевелиться.

Что теперь будет?

Рейвен будет брать с меня плату за спасение каждую ночь до тех пор, пока мы не окажемся в Эрнарии?

– Вставай, сейчас принесут обед. – Равнодушный голос резанул по сердцу ржавым клинком. От осознания, что для дракона все произошедшее не имело никакого значения, навернулись слезы. Я закусила губу и кивнула, не оборачиваясь.

В городе мы пробыли не так долго, как изначально планировал Рейвен. Он выглядел еще более хмурым, чем до того, как мы появились в Мистейне, и совершенно не смотрел на меня. Даже когда мы ложились спать в одной постели, я будто физически ощущала стену между нами. Такую, что не разрушить ни ударами кувалды, ни магией, ни даже огненным вихрем.