— Вы прибыли к месту проведения испытания. Сходите с корабля, — как и Ширад, искусственный человек тоже пользуется телепатией.

Что же, делать нечего, и никто на самом деле не удивился. Уже можно прикидывать, сколько сегодня восходителей не вернутся на корабль? Нет, оставим дурные мысли на потом. Сначала узнаем всё, а уже потом будем паниковать. Впрочем, окружающие меня люди не выглядят напуганными. «Мы уже не первый день в пустыне!», — можно было бы прихвастнуть, хотя все еще новички в этом путешествии. Когда все столпились на обрушенной каменной плите, голем приступил к знакомству.

— Меня зовут Фирад Смарагдовый. Помогаю администраторам проводить испытания для восходителей, — представляется незнакомец.

Он похож на Ширада не только внешностью, но и именем, но меня больше интересует то, какое именно испытание нам сегодня уготовано. Хорошо, что нам явно объяснят, что нужно делать.

Мы прибыли к старинной постройке посреди песков, где нас встретил новый администратор или помощник администраторов, непонятно. Зовут его Фирад Смарагдовый, и он тоже голем, как и Ширад Золотоносный. Сейчас бугай из зеленого камня не моргая смотрит на нас, словно хочет проверить, что все внимательно слушают его.

— Сегодня ночью вы узнаете больше о величии эльфийской расы и должны будете сдать экзамен. Это проверка того, насколько хорошо вы усвоили материал, — Фирад переходит к объяснениям.

«Что?» — не понял я.

Наверное, не я один задался таким вопросом про себя, но вслух никто ничего не сказал. О каком величии эльфийской расы? Еще и экзамен? Разве тут не должно пройти испытание сил и навыков?

Фирад жестом приказывает идти за собой, так что остается подчиниться. Через системный интерфейс вызываю общий эфирный канал и вижу, что богам как будто совершенно все равно на испытание. Вот за прошлым испытанием многие следили и оставляли комментарии, по большей части друг другу, но сейчас вижу тишину. Значит ли это, что это какой особенный, но при этом непримечательный вид испытаний?

По сильно стертым каменным ступеням мы поднимаемся к большому арочному входу, за которым открывается вид на просторный холл с высокими потолками. Могу представить, что во времена расцвета эльфийской расы здесь могло быть очень красиво, но теперь одно лишь запустение и куча песка. Вот наступать на последний мне совершенно не хочется, но хорошо, что его вампирические свойства гораздо слабее, чем в пустыне вокруг.

Я на ходу обращаю ноги в психический лед, а потом формирую вокруг ступней оболочку из процеженной арканы. Другие, насколько я вижу, поступают примерно так же, только у каждого свой способ. Фирад Смарагдовый тем временем идет к стене, ступая по песку без каких-либо видимых трудностей, а потом останавливается и ждет, пока мы его догоним.

На стене за спиной голема я вижу древние фрески, где корабли плывут по космосу, кажется, если эти маленькие шарики являются звездами. А точка прибытия, к которой обращены носы кораблей, напоминает большую сферу планеты. Послушаем, что расскажет Фирад.

— Здесь вы можете увидеть раннюю эпоху эльфийского народа, который прибыл из-за звезд на эту планету, — начинает рассказывать голем, показывая на стену позади себя.

«Я как будто на экскурсию в музей попал», — думаю я, пытаясь изобразить интерес, но не кажется, что «экскурсоводу» это важно.

Впрочем, все слушают внимательно, так как Башня Испытаний уже приучила всегда держать ушки на макушке. А вдруг во время экзамена Фирад спросит какую-то чушь из истории эльфов, и если ответить неправильно, то убьет на месте? Такой вариант исключать нельзя, поэтому приходится концентрироваться на рассказе и не терять фокус. И я не могу сказать, что мне совсем неинтересно, напротив, я даже рад больше узнать о чужом для меня мире.

Точнее, из рассказов Эслинн у меня уже есть представление об эльфийском обществе, которое нельзя назвать полностью прекрасным, как в художественной литературе Земли, но при этом я знаю лишь общие темы, без важных деталей и нюансов. Фирад Смарагдовый тем временем продолжает рассказ, как будто воспроизводит заранее записанный текст с прославлениями эльфийских мореходов, которые смогли найти новый обитаемый мир. Что случилось со старым? Этого голем не рассказал и повел нас к следующей стене.

Таким образом мы постепенно погружаемся в общую историю мира эльфов, где они сначала заселяли дивный новый мир, а потом в жестоких войнах сражались с другими народами, что испокон времен жили здесь. Фирад преподносит это таким образом, что аборигены первыми напали и не захотели взаимовыгодного союза, а эльфы скрепя сердце были вынуждены их уничтожить, а выживших взять в рабство. Я, конечно, понимаю, что историю пишут победители, но как-то слишком однобоко получается.

— Почему-то мне кажется, что это испытание создано по велению Чемпиона Арены, а не администраторов, — тихо говорит стоящий рядом Андрес.

Что же, в это я могу поверить. Если Чемпион Арены получает некоторую власть над условиями этажа, то почему бы ему не заставить восходителей проникнуться величием эльфийской расы? Чем больше над этим думаю, тем сильнее интуиция подсказывает, что шансы такого велики. Слишком оно не похоже на обычные испытания, ведь какое дело восходителям должно быть до истории мира, кусочек которого стал частью Башни Испытаний? Ну, мне есть дело, так как мне нравится узнавать больше, а вот остальным…

Мы поднимаемся на второй этаж «музея в пустыни», где расположены пострадавшие от времени статуи, которые, впрочем, сохранили многие детали. Скульпторы изобразили эльфийских мужчин и женщин, вижу даже похожую на Эслинн эльфийку. Все стройные, прекрасные и какие-то надменные. Ладно, последнее мне лишь кажется, так как та же Эслинн не казалась мне такой.