Пещера оказалась небольшой, куда меньше чем та, в которой я проснулась. Это и хорошо, не так холодно. И меньше вероятность, что где-то тут притаился хищный зверь. Маркеш осмотрел каждый угол нашего временного жилья и счел его безопасным.

С потолка капало, как и положено, но сосульки сталактитов не выглядели очень уж угрожающими. Маркеш сбил несколько самых больших, которые могли на нас осыпаться.

Стоило признать, он очень предусмотрительный, и с ним чувствуешь себя в полной безопасности. Почему-то это чуточку бесит. Или не чуточку.

– Укладываемся.

В тусклом свете факела все равно видно было, как вокруг свежей раны на скуле, полученной королем в схватке с разбойниками, сгустился синяк.

Разрез подсох и схватился легкой кровяной коркой. Мне вдруг захотелось дотронуться до щеки Маркеша, облегчить его боль целительным касанием. В детстве у папы прекращалась мигрень, когда я гладила его виски.

Но сейчас мысль дурацкая.

Представляю, как бы на меня посмотрел неласковый король, начни я его трогать.

Король кинул в пламя магические горошины, продлевающие горение.

– Я ближе к огню, – отрывисто бросил он, – чтобы встать, пошевелить. Если продрогнете, поменяемся. В плащ укутайтесь.

Кивнув, я принялась устраиваться на нашем жестком ложе.

Меня нервировало, что спать придется на таком близком друг к другу расстоянии. Меньше вытянутой руки!

Но иного выхода не было. Или кто-то спит на голых камнях, или терпим близкое присутствие друг друга.

Было жестко. А еще зябко. Небольшого костерка не хватало, чтобы обогреть пещеру.

Я завернулась в плащ, как в кокон. Стало лучше. Заботливые родители положили со мной теплые вещи. Но все равно, без движения я вскоре начала подмерзать.

Маркеш ложиться не торопился, ворошил костер, потом проверял коня, который был тут же, в пещере, в дальнем углу.

Лежа на правом боку, я смотрела на огонь, пока не почувствовала, что у меня плечо начинает отваливаться.

Пришлось сменить положение.

И так пять раз подряд. А я рассчитывала заснуть до того, как придет Маркеш, чтобы избежать неловкости.

Неужели бессонница вернулась? При мысли, что я и эту ночь глаз не сомкну, едва не застонала. Но вовремя вспомнила о Маркеше, сдержалась, только зубами заскрипела.

Удивительная пещера. Сочетание духоты от замкнутого пространства и чуть ли не ледяной свежести.

Я старалась пригреться и уснуть.

Никак не выходило, только бока разболелись. Мне казалось, я чувствую как кожа покрывается мелкими синяками, хоть камни и не втыкаются прямо в тело, но ощущаются.

Лежа спиной к огню, я услышала, как Маркеш идет к нашему жесткому ложу, опускается, снимает сапоги.

Он улегся, я почувствовала натяжение ткани.

Подумала, что теперь уж точно не уснуть, когда он рядом.

Маркеш ворочался.

– Вам ведь холодно! – я повернулась к нему. Действительно, король отдал свою верхнюю одежду в качестве покрывала на камни, а сам сейчас остался в легкой рубашке и довольно тонком камзоле.

– Мне неплохо, – пробурчал мужчина, – да и нет вариантов. Не в обнимку же нам спать под вашим плащиком.

От его слов меня в жар бросило.

Каков наглец!

Разумеется, совершенно не хочется с таким обниматься под одеялом. То есть моим плащом.

– Рада, что у вас все хорошо, – я повернулась обратно, не желая смотреть на этого самовлюбленного нахала.

Что мне теперь делать?

Лежать, боясь шевельнуться, чувствуя, как немеют и затекают плечи и бедра. Без сна!

Мне снова стало себя жалко. Но при этом веки вдруг стали тяжелыми. Очень захотелось закрыть глаза и глубоко вдохнуть.

Когда я это сделала, почувствовала, как мое сознание уплывает, качаясь на волнах дремы.

Не желая сопротивляться долгожданному ощущению сонливости, я провалилась в сон.

А когда проснулась, щека моя лежала на чем-то теплом и приятном.

Открыв глаза, вскрикнула.

Какой позор!

Моя голова по какой-то причине уютно разместилась на широком плече грубого короля Маркеша!

А тот преспокойно посапывал, чуть улыбаясь во сне. И самое ужасное – его ручища слегка приобнимала мою талию.