А сам подумал: «Только не станет ли Мишелю от этого еще горше?»

Ханна была права: Кэтрин — ду-у-ура. Набитая.

Когда Мишель предлагал ей сбежать вдвоем, он действительно был на это готов! А теперь, даже если она вернется, то что? Куда он денется от жены, сына, воспитанника — и от работы, которую делать некому, кроме него? Никуда.

Всем хуже сделала. И себе, я подозреваю, тоже.

Разговор с Андреем закончился глубоко заполночь, так что Мишель самолично проводил друга до гостевой спальни по темным коридорам, не тревожа слуг. Расставаясь, Андрей пожал ему руку и сказал:

— Все образуется в итоге. Вот увидишь.

Мишель кивнул. За эти качества он так быстро и полюбил пришельца из другого мира: за оптимизм и умение подбодрить. Андрей даже сущие банальности произносил с таким видом и интонацией, что в них верилось.

— Да мне и сейчас неплохо, — сказал Мишель со всей искренностью, на которую был способен. — Ты видел минуту слабости. Не подумай…

— Все понимаю, — кивнул Андрей. — Можешь не объясняться. Ну, до завтра!

На том и расстались. Мишель хотел сразу пойти к себе, но увидел, что из-под двери спальни его супруги пробивается свет. Выходит, Хелена и Леу тоже допоздна засиделись?

Он аккуратно постучался и, не дожидаясь ответа, вошел.

Хелена сидела перед зеркалом и с мечтательным видом расчесывала волосы — видно, тоже отпустила горничную спать.

— Миш! — обрадованно воскликнула она — и вдруг очаровательно покраснела.

— Что случилось, милая? — спросил он с легким удивлением.

Быть может, супруга пьяна? Мишель никогда не видел ее пьяной, но все возможно. Сам он под откровенный разговор с Андреем тоже выпил значительно больше, чем обычно позволял себе на светских застольях. Другое дело, что паладину и тем более Посвященному Света затруднительно надолго опьянеть — Свет выжигает алкоголь из крови довольно быстро.

— Ну… — Хелена закусила губу. — Мы очень хорошо посидели с Леу… поговорили… супруга Андрея — такая откровенная! — Она покраснела еще сильнее. — Похоже, баронессы Ильмор не особенно таятся друг от друга… Очень много обсуждают, а еще больше Леу видела, когда принимала облик маленькой ящерицы…

— Ого! — усмехнулся Мишель. — Похоже, вы действительно хорошо посидели!

— Да! Она рассказала мне такие вещи… такие!.. Ты мне такого никогда не показывал!

— Скорее всего, я и сам не знаю, — заметил Мишель. — У Андрея обширный опыт в двух мирах, у меня — значительно более скромный.

Кроме Хелены, Мишель спал всего с двумя женщинами, если считать профессионалку по пьяни еще во времена службы стражником.

Хелена посмотрела на него как-то очень странно.

— Погоди-ка… — догадался Мишель. — Ты хочешь что-то из этого попробовать?

Он думал, что его принцесса не способна покраснеть еще сильнее — как выяснилось, он ошибался!

— Ну что ж, — усмехнулся Мишель, — да придет просвещение! — И подхватил жену на руки.

Все-таки ему страшно повезло. Может быть, со временем Хелена станет ему таким же близким другом, каким была Кэтрин… лет через двадцать. Если они оба доживут.

Субботу в столице мы с Леу тоже провели плодотворно: сходили в банк, пополнили счет Рагны, чтобы там хватало средств на оплату налога за землю, — и открыли еще два счета, на имя меня и Леу. Чисто для того, чтобы не хранить все деньги в одной корзинке… то есть Ночке. Мало ли. Пригодится. Правда, полностью на банки полагаться я тоже не хотел: даже при условии, что выбранный Рагной банкпросуществовал уже больше сотни лет, это не значило, что он не лопнет в ближайшие годы. А тут государственного страхования вкладов нет: если банк накроется, то мы все деньги потеряем. Ну и в общем при околонулевом местном уровне инфляции — я не спец в экономике, но я так понял, это во многом следствие того, что золото и серебро добывались только Королевским казначейством, и оно тщательно регулировало их приток — вклад в банке был не особо надежнее, чем сундучок с монетами в подвале. Я бы даже сказал, менее надежен. Так что эти средства были нужны, скорее, затем, чтобы в случае нужды мы могли через векселя получить деньги в любом банке королевства. Мало ли, куда нас вдруг занесет — и без средств!

А векселя тут, к счастью, были уже в ходу.

Остаток субботы мы отлично провели в компании Хелены и Миша: отправились на конную прогулку по центру столицы (у наших друзей нашлись запасные лошади), поиграли с маленьким Мишем, еще поболтали о всякой всячине. Я, между прочим, рассказал Мишелю о казусе с амулетом и о том, что во мне все видят Ядро Нежизни.

Он очень удивился.

— Впервые слышу о таких амулетах, которые могут создать впечатление ядра… но не удивлен: познания Рагны внушают уважение, а я знаю из этой сферы только то, что мне нужно непосредственно по работе! Но давай-ка я посмотрю на тебя истинным зрением…

Он слегка сощурился, удивленно разглядывал меня минуты две и сказал:

— Да, это выглядит так, как будто ты обзавелся Ядром Нежизни! Не мог бы ты снять амулет? Хочу убедиться.

Я послушно разделся до пояса, снял «сбрую», Мишель обозрел меня еще раз.

— Человек как человек, — заметил он. — Никаких особых способностей не вижу, если не считать печати богини Любви.

— О, так у меня есть такая печать? — удивился я.

— Разумеется, а как бы мы еще тебя проверили? Она не сразу проступила, в первые дни после переноса сюда не было, поэтому мы тебя на той дороге и не сразу узнали. Но это нормально для божественного благословения. К концу первого месяца в этом мире у тебя уже эта печать была.