За дверью не было моего прошлого. Там был он. Человек, который перевернул всю мою жизнь с ног на голову одним махом. И сейчас, засыпая под тихое потрескивание огня, я впервые за долгие годы почувствовала не страх перед завтрашним днем, а жгучее, пугающее и пьянящее любопытство. Что же будет дальше?

И с этим чувством я погрузилась в глубокий, исцеляющий сон.

Глава 3

Сон был глубоким и безмятежным, как будто я провалилась в пухлое облако. Меня выдернуло оттуда настойчивое, но вежливое постукивание в дверь.

— Мисс Юлия? Вставайте, если хотите поесть мои фирменные блинчики с шоколадом. Они очень вкусные, — донесся из-за двери ровный, спокойный голос Генри.

Я с трудом открыла глаза, на миг забыв, где нахожусь. Роскошная комната, мягкий свет, пробивающийся сквозь щели в шторах... Память вернулась ко мне волной. Побег. Макс. Дворец.

— Сейчас, секунду, Генри! Я хочу умыться! — крикнула я, голос еще хриплый от сна.

— Хорошо, мисс Юлия. Блинчики ждут вас внизу на кухне. Поторопитесь, пока не остыли, — его шаги бесшумно удалились по коридору.

Я заставила себя подняться с невероятно удобной кровати и пошла в ванную. Теплая вода, дорогое мыло с ароматом апельсина и цветов... Все казалось нереальным. Я смотрела на свое отражение в зеркале — глаза еще сонные, но на лице уже не было следов вчерашних слез. Была лишь легкая тревога и смутное ожидание чуда.

Накинув на плечи мягкий халат, лежавший на стуле, я вышла из комнаты и направилась по широкой лестнице вниз, в сторону кухни, откуда доносился соблазнительный запах шоколада и свежей выпечки.

И вот я уже на полпути, моя рука лежит на резной деревянной периле, как вдруг до меня донесся его голос. Низкий, бархатный, но на этот раз не мягкий, а... стальной. Режущий, как лезвие. Он доносился из-за полуприкрытой двери кабинета.

— ...Да, сделай так, чтобы этот ублюдок отдал свой долг. Иначе... — пауза, и в ней повисла такая ледяная угроза, что у меня по спине побежали мурашки. — Иначе я не знаю, что с ним сделаю. Понятно? Да. Так и передай. Пока, брат.

Последнее слово прозвучало с какой-то зловещей, братской усмешкой.

Я замерла на ступеньке, не в силах пошевелиться. Воздух застрял в легких. Весь уют, вся сказка, все тепло от камина и надежда на спасение — все разбилось в вдребезги об эти несколько фраз, произнесенных тем самым бархатным голосом, который вчера называл меня «Юленькой».

«Иначе я не знаю, что с ним сделаю».

Перед глазами поплыли темные пятна. Я схватилась за перила, чтобы не упасть. Это был он? Тот самый Макс, который целовал мне руку, дарил розы, говорил о любви? Тот, кто казался рыцарем на блестящем коне?

А он... он был тем, с кем «братья» на связи. Тем, кто отдает приказы «сделать с ублюдком». Тем, в чьих «нежных» руках могла быть не только моя ладонь, но и чья-то судьба. Или жизнь.

Я была в шоке. Ноги стали ватными. Я медленно, как во сне, развернулась и побрела обратно наверх, в свою роскошную комнату-клетку. Запах шоколадных блинчиков вдруг стал тошнотворным.

Я сидела на краю кровати, все еще не в силах согреть заледеневшие пальцы, когда в дверь снова постучали. Не дожидаясь ответа, дверь открылась. На пороге стоял Макс. Он уже не говорил по телефону. Его лицо было серьезным, но в глазах плескалось беспокойство, которого я раньше не видела.

Он вошел и тихо прикрыл дверь за собой. —Ты слышала, да? — спросил он прямо. Его бархатный голос был низким, без прежней мягкости.

Я не могла солгать. Я лишь слегка кивнула, не в силах оторвать от него взгляд, пытаясь найти в нем того человека, что целовал мне руку. —Да, Макс… — мой голос прозвучал как чуждый шепот. — Что это было?

Он тяжело вздохнул и провел рукой по лицу. В этом жесте была неподдельная усталость. —Прости, мне жаль, что ты это услышала. — Он сделал шаг ближе, но я непроизвольно отодвинулась. Он заметил это и остановился, его лицо исказилось от боли. — Просто… мой партнер по бизнесу. Тот, кому я доверял. Сбежал. Вчера. Забрав с собой тридцать миллионов рублей. Моих денег. Денег моих инвесторов. Я просто очень хочу вернуть свои деньги. По-хорошему или… — он запнулся, и его скулы напряглись.

И в этот миг свет из окна упал на него под странным углом. И мне показалось, что его глаза, эти бездонные темные глаза, на долю секунды блеснули не просто гневом. В них мелькнул какой-то глубокий, древний, кроваво-красный отсвет. Как тлеющий уголек в пепле. Жестокий и нечеловеческий.

Мгновение — и это исчезло. Возможно, это была игра света. Возможно, моё перепуганное воображение.

Но сердце ушло в пятки.

— «Иначе я не знаю, что с ним сделаю»… — прошептала я, цитируя его же слова.