— Но вы так молоды, мадемуазель! — воскликнула мадам Бернар. — Разве вам не скучно сидеть за книгами?

О, сказать так мог только человек, который не любил читать! Для меня же книги всегда были целым миром, в котором я могла забыть о реальности. Но, боюсь, если бы я попыталась объяснить это моим новым знакомым, они не поняли бы меня.

— А вы и в самом деле врач, мадемуазель? — впервые за весь завтрак подал голос месье Бернар.

Я постаралась сдержать вздох и просто кивнула.

— И вы учились в настоящем университете? — он так и не готов был в это поверить.

— Да, — подтвердила я, — на медицинском факультете. Если хотите, я покажу вам диплом.

Похоже, тут мне придется делать это часто. Наверно, нужно будет повесить его на стену в приемной, чтобы каждый сомневающийся пациент мог лично убедиться в том, что я имею право называть себя врачом.

Поскольку месье Парис накануне сказал, что месье Бернар был, в числе прочего, при больнице и кучером, я попросила его отвезти меня в ратушу. Господин мэр должен был компенсировать мне расходы на проезд из столицы, а также выдать мне аванс за первую неделю работы.

У меня были еще и свои деньги, но я хотела, чтобы месье Трюшо понял, что я люблю точность в расчетах и не вздумал меня обмануть. К тому же нужно было договориться и о возобновлении выплаты жалованья Бернарам. Теперь, когда больница снова будет функционировать, мне потребуется помощь супругов.

Теперь, когда было светло, я старалась запомнить, по каким улицам мы проезжали, чтобы добраться в центр города. И когда мы проезжали по улице Королевских пехотинцев, я увидела вывеску, которая необычайно заинтересовала меня — «Доктор Валлен-Деламот, магическая врачебная помощь».

Я попросила месье Бернара остановить экипаж и, взбежав на невысокое крылечко, дернула за веревку висевшего на стене колокольчика. Я ожидала, что дверь мне откроет горничная или лакей (в таком красивом доме они наверняка были), но увидела мужчину лет сорока или сорока пяти, высокого, светловолосого, в темном сюртуке из добротного и дорогого материала и сразу поняла, что это сам доктор Валлен-Деламот. И почему-то растерялась.

А он посмотрел сначала на меня, а потом на стоявший на обочине дороги экипаж и вдруг широко улыбнулся:

— Должно быть, вы мадемуазель Эстре?

— Да, — подтвердила я ошарашенно.

— О, не стоит удивляться! — сказал он. — В нашем маленьком городке новости распространяются с неимоверной быстротой! Но прошу вас, проходите! Буду рад познакомиться с коллегой!

Я бросила на него подозрительный взгляд, но нет, кажется, когда он назвал меня коллегой, в его тоне не было ни насмешки, ни снисходительности.

И я переступила через порог.

Доктор Валлен-Деламот провел меня в уютную гостиную, выдержанную в милом лавандовом цвете, и распорядился, чтобы нам принесли чай.

— Понравился ли вам наш город, мадемуазель? — спросил он, когда я удобно устроилась на маленьком диванчике у окна.

— Я еще не успела толком с ним познакомиться, — улыбнулась я. — Но я не сомневаюсь, что он мне понравится. Здесь много зелени и цветов. Пожалуй, даже больше, чем в столице.

— Насколько я понял, вы окончили медицинский факультет Королевского университета Альтевии? — мне показалось, что в его взгляде промелькнуло нечто похожее на уважение.

— Да, медицинский немагический факультет, — я голосом выделила именно второе определение.

Потому что я не сомневалась, что сам он окончил куда более престижный факультет магической медицины.

— Не знал, что туда принимают женщин. Когда я сам учился в университете, ни одной особы слабого пола на обоих медицинских факультетах не было. Да и на других факультетах, куда более подходящих для женщин, их было очень мало.

Меня покоробило в его высказываниях и упоминание слабого пола и то, что он делил факультеты на подходящие и не подходящие для нас. Похоже, мужской шовинизм не обошел стороной и его. И это было ужасно обидно, потому что сначала он показался мне весьма приятным человеком.

— О, прошу вас, не обижайтесь! — тут же воскликнул он. — Я вовсе не имел в виду ничего такого! Напротив, я рад, что женщины имеют сейчас больше прав, чем прежде. А мое замечание связано лишь с тем, что профессию врача я полагаю слишком тяжелой. И тот факт, что свою карьеру вы начинаете в Тирелисе, всё лишь осложняет. Здешнее общество куда более консервативно, чем столичное.

А вот с этим я мысленно согласилась. Я уже и сама осознала это в полной мере. Но вслух сказала другое:

— Поверьте, сударь, я столкнулась с дискриминацией уже в университете. Так что мне не привыкать.