Схватив свои вещи, друзья поспешили убраться с этой песчаной косы.

Оказавшись в безопасности, Илья обернулся в сторону противоположного берега. Там стоял небольшой отряд степняков и громко «улюлюкали», издавая какие—то гортанные звуки.

— Вот сучьи дети и сюда уже добрались, — выругался он, вытирая кровь со щеки.

— Кто стрелял? — раздался голос и из леска показалось несколько воинов.

Илья молча показал рукой на тот берег, где степняки продолжали улюлюкать.

— Догоним их!? — толи вопросительно, толи утвердительно произнес один из бойцов.

Илья повернулся к ним и показал свою щеку, по которой все ещё шла кровь.

— Побьют всех из луков и ускачут, — добавил он мрачно, — иди лучше доложи Белогору.

Воин исчез за деревьями, а Илья насупился и стал думать план, как ему отомстить степнякам за свою расцарапанную физиономию.

— В бою ещё не были, а кровь уже пролили? — шутил Белогор, когда Илья явился к нему с докладом.

— Разрешите ночью к ним наведаться Ваша Светлость? — начал было молодой воин

— Да не нужно Илья, ты храбрый юноша, но завтра с утра все вместе пойдем. Их там немного. Ну постреляют немного, закроемся щитами.

Илье ничего не оставалось, как вернуться к своему отряду и готовится к завтрашнему форсированию реки.

Ежась от утренней прохлады, воины вылезали из своих походных палаток и подкидывали побольше дров в костры, чтобы побыстрее согреться и приготовить пищу.

Утро выдалось не слишком туманное, поэтому нужно было поторапливаться с завтраком и начинать форсировать реку.

Первые плоты спустили на воду уже минут через тридцать. На каждом плоту по десять человек с командиром. Эти ударные группы должны закрепится на другом берегу и обеспечить безопасную переправку всего отряда. Белогор рассредоточил их выше и ниже по течению реки, чтобы противник не мог сконцентрироваться на одном месте.

До середины реки все шло хорошо, а потом дымка тумана стала рассеиваться и полетели вражеские стрелы. Степняков было больше, чем ожидалось. В плоты стреляли группами по десять или пятнадцать лучников. Воины закрывались щитами, но это не сильно помогало, они были беззащитны на воде. Атаковать в ответ они не могли, степняки стреляли из прибрежного кустарника. Да и какая стрельба из лука на качающемуся плоту.

Крики раненых возвестили о первых потерях и форсирующие реку вынуждены были повернуть назад.

Когда плоты причалили обратно, то потери составляли примерно пятьдесят процентов убитыми или ранеными. Двадцать семь воинов отправились на тот свет в течении тридцати минут, остальные были ранены. У противника потерь не было вообще и об этом возвестило их улюлюканье с того берега. Всем приказано было отойти от реки и опять разбить лагерь.

Илья наблюдал как старый военачальник ходит вдоль пролеска, отделяющего поле от реки.

«Видно старый вояка еще не сталкивался со степняками, не знает их тактику», — подумал он. С одной стороны ему было жаль Белогора, а с другой, из-за его самоуверенности погибли люди. Кого как не его винить в том, что он не захотел даже выяснить количество противника на том берегу.

В лагере царило уныние. Воины ходили кислые, с опущенными головами. После такой глупой неудачи моральный дух людей упал. Нужно было что-то делать.

Илья достал нож, подошел к одному из плотов и стал разрезать веревки связывающие крайние бревна.

— Кузьма, помоги, — бросил он смотрящему на него кузнецу.

Они взяли одно освобожденное бревно и положили на козла. Илья отмерял примерно чуть больше роста человека, сделал на бревне отметку и взял в руки пилу за один край, а другой протянул кузнецу.

Его воины стали кидать на них удивленные взгляды. Их командир что-то затеял, но не говорит.

Отпилив одну часть, Илья стал двигать бревно, чтобы отпилить еще такой же кусок от длинного бревна. Кузьма ему в этом помогал, сам не понимая, что затеял его друг.

А вот хитрый Никита, судя по его улыбке, уже обо всем догадался и стал помогать.

Когда распиловочные работы были закончены и на земле лежали три одинаковые бревна в рост человека, с помощью своих друзей, начал из связывать, а со всех сторон понеслись шутки:

— Командир, ты себе отдельный плот смастерил? — развеселился даже его помощник Ефим.

Воины столпились вокруг, смеялись, тыкали пальцами на плот и толкали друг друга руками. Это был хороший признак. Илья встал, оглядел их и сказал: