— Так, подруга. — Сильные руки Черной Жрицы, жестко сжав мои плечи, встряхнули вновь слабеющее тело. — Немедленно соберись. Сейчас не время расслабляться.

Она, конечно, была права. Но как объяснить ей, привыкшей с самого своего рождения быть сильной и не знающей, что может быть и по-другому, что я — всего лишь человеческая женщина. И магом я стала не потому, что родилась такой. А потому, что так сложились обстоятельства, которые словно скульптор отсекали с меня все, что не соответствовало его замыслу.

Вот только… то ли он не захотел увидеть, то ли посчитал это неважным, но для своей работы он выбрал весьма хрупкий материал.

— Все хорошо, Асия. Мы можем идти дальше.

Она убрала руки, готовая при малейших признаках моей слабости вновь изобразить из себя опору, потом сделала шаг в сторону, скептически наблюдая за моей попыткой не просто стоять, а еще и держать осанку. Потом, видимо поняв, что со мной сейчас лучше не спорить, пошла вперед, подразумевая этим, что ничего не имеет против высказанного мною пожелания.

К моей радости шли мы не долго. Насколько я успела понять, система стационарных порталов заменяла им привычные для меня лестницы. Но не только — заложенное в них управление позволяло значительно сокращать расстояния, выходя из ближайшего к нужному месту контура.

И это было одним из того, с чем мне хотелось как можно скорее разобраться. Все-таки, пусть и относительная, но свобода передвижения должна была благотворно повлиять на мое внутреннее состояние, в данный момент оставлявшее желать лучшего.

Помещение, в которое мы попали, было небольшим и очень уютным. Мягкие кремовые тона стен, большое окно, закрытое тяжелой шторой, глядя на которую я не сдержала вздох облегчения — еще одно подтверждение тому, на какой высоте мы находились, могло окончательно выбить меня из колеи.

Приятная, успокаивающая расцветка ковра под ногами и… очередной, за короткое время, мужчина в черном набиру, поднимающийся нам навстречу из ближайшего кресла.

— Моя алтарилла. — Он склонился перед Черной Жрицей в глубоком поклоне.

Но прежде чем он это сделал, я успела заметить, какой теплотой и радостью осветились его глаза.

Асия дождалась, когда он выпрямится и с улыбкой, мягкость и невесомость которой лучше иных слов могла сказать о том, насколько ей приятен и сам этот даймон, и его отношение к ней, представила меня.

— Сэнар, это — та женщина, о которой я тебе говорила. — Она чуть подтолкнула меня в спину, заставляя встать впереди нее. И, прежде чем я успела настроиться на новое знакомство, ошарашила очередной выходкой. — Ее жизнь для меня важнее, чем моя собственная. И ты — один из немногих, кому я могу доверить заботу о ней. — Ее голос был тверд, но при этом было не сложно заметить, сколько эмоций она вкладывает в произносимые слова. — Ты должен беречь ее так, как берег бы меня. Но помня при этом, что если перед тобой встанет выбор, кого из нас двоих ты должен спасти, ты должен выбрать ее.

Его внимательный взгляд коснулся меня, словно искал заставившее его госпожу говорить о том, что противоречило всему, бывшему частью его природы: я была не только человеком, я была человеческой женщиной и могла представлять ценность только с одной точки зрения — как та, кто может дать новую жизнь. Но в данном случае вряд ли речь могла идти об этом.

— Да, моя алтарилла. — Взгляд, наклон головы, как раз настолько, чтобы дать понять, что принял ее слова к сведению. — Пока я жив, с ней ничего не случиться.

Не знаю, чего он ожидал от той, кому присягнул на верность и ожидал ли их вообще, но то, чем она ему ответила — жестко и бескомпромиссно, заставило его взглянуть на меня еще раз. И в этот раз в его антрацитовых глазах была тяжесть тревоги.

— Нет, Сэнар. Ты не имеешь права погибнуть, потому что тогда она останется без твоей защиты. Ты должен беречь себя для того, чтобы беречь ее. До тех пор, пока моя названная сестра не покинет Дариану.

Мне пришлось резко обернуться, чтобы посмотреть на свою подругу. И удивление, отразившееся на моем лице, было очень похоже на то, которое я успела заметить во взгляде воина.

За редким исключением, к которому, похоже, и относились взаимоотношения Асии со своими родичами, родственные связи для Даймонов значили очень много. И называя меня сестрой, тем более без общности по крови, Черная Жрица фактически привязывала себя ко мне, добровольно беря ответственность, которая в условиях ее мира была немыслимой.

Вряд ли история Дарианы знала что-либо подобное.

Ну а для меня… это тоже значило нимало: я была единственной дочерью. Не зная, как выглядит любовь сестер или братьев, их забота, поддержка. И когда в мою жизнь весьма странным образом ворвалась чернокожая женщина, я несколько раз ловила себя на том, что воспринимаю ее частью своей семьи.