Шрифт:
«Из города! Нужно уехать из города сейчас же! Собрать вещи и валить!» Внутренний голос бился в истерике, и Вадим не мог его заглушить. Руки тряслись, ключ он повернул в замке не с первой попытки. Только отъехав от огороженной зоны на некоторое расстояние, почувствовал, что его потихоньку отпускает.
— Ты как? Нормально?
Олеся слабо улыбнулась.
— Полностью нормально не будет уже никогда, — ответила она. — У меня, наверное, полголовы поседело. Разве можно увидеть такое и продолжать жить как обычно? Тем же вопросом задавался и Вадим.
— Что нам делать? — продолжала Олеся.
Вот тебе и задачка.
Они выехали на обитаемые улицы. В магазин заходила старушка; тяжело опираясь на палочку, брел по разбитому тротуару старик в мохнатой шапке.
Вадим притормозил. Надо посидеть, успокоиться. А то недолго вписаться во что-нибудь. Или в кого-нибудь, не дай бог. Олеся смотрела на Вадима, покусывая губы.
— Уедешь или останешься? — спросила она.
«Да, что ты сделаешь, болван? Ирочку не спасти, ничего ты не найдешь, не докажешь. Сдохнешь и, чего доброго, будешь потом так же бродить!»
— Останусь, конечно, — ответил Вадим и понял, что другого варианта нет.
— Эти дети… — Олеся с усилием сглотнула. — Там не было…
— Не было ли наших? Ирочки и Матвейки? Нет, Ирочки не было.
Как выглядит Матвей, Вадим не знал, но надеялся, что не было и мальчика.
«Дочь снится тебе. И во сне превращается из ребенка в чудовище, а почему? Потому что…»
— Нет, — громче и тверже повторил он, заглушая конец фразы.
И Олесе сказал, и проклятому голосу, что звучал в голове.
— Темно было.
— Как бы ни было темно, свою дочь я бы разглядел, — отрезал Вадим. — Думаю, там были только дети из автобуса.
— Мертвые дети, вода… Что все это значило?
— Значило, что нас пытаются запугать и выжить. Думаю, мы подобрались слишком близко.
— Фотография! Она у тебя?
Вадим бережно вынул снимок из кармана. Хрупкий, пожелтевший, доставшийся им дорогой ценой. Оба склонились над фотографией.
— Вот этот красавчик — старший брат мэра. Вылитый Ален Делон.
Олеся пробурчала что-то неопределенное.
— Больше никого знакомого не вижу, только вот этот парень… — Вадим указал на невысокого парнишку крепкого телосложения.
«Откуда я тебя знаю?» — мысленно обратился он к юноше.
Щербинка между зубов. Улыбка от уха до уха, обаятельная, открытая, как у Буратино из фильма-сказки. Парень стоял не рядом с «Аленом Делоном», между ними затесался еще один юноша, полный, угрюмый на вид, голова повернута вбок, лица толком не разглядеть, еще и потертость какая-то. Но и в его фигуре, в посадке головы чудилось знакомое…
«Я с ума схожу, похоже!»
И в эту секунду Вадим вспомнил.
Вот у кого он видел эту улыбку, как же сразу не догадался!
— Марина Ивановна, — произнес он. — Я думаю, что этот парнишка — сын Марины Ивановны, у которой я снимал комнату в Октябрьском.
— Где он сейчас?
— Погиб. Здесь, в Верхних Вязах. Она отказалась об этом говорить, только меня отговаривала сюда ехать. Но теперь я точно вытяну из нее все, что она знает. Не отвертится.
— У тебя есть номер ее телефона?
Вадим думал, стоило бы съездить в Октябрьское, поговорить с глазу на глаз: так человеку труднее отказаться общаться. По телефону что? Повесил трубку, отключил — и точка.
— Номер есть, сохранился. Но говорить лучше лично, наверное.
Олеся смотрела прямо перед собой.
— Посмотри, какая дорога. Снег валит, все засыплет. Никто же чистить не будет. А если мы застрянем?
Конечно, она думала о брате. Нельзя его тут оставлять.
— Ты права. Придется по телефону. — Вадим посмотрел на часы. — Вполне можно позвонить.
— Давай только кофе выпьем, а? — попросила Олеся. — Я без кофе по утрам не могу, а еще и не спала толком, и в школе этой мы с тобой натерпелись… Надо привести мысли в порядок. Заедем в кулинарию?
Вадим кивнул и завел двигатель.
Глава двадцатая
Когда автомобиль выехал на центральную площадь Верхних Вязов, солнце неожиданно выглянуло в образовавшуюся ненадолго прореху облаков. Снег прекратился, и Вадим понадеялся, что снегопад завершился. Правда, как вскоре выяснилось, уже к полудню непогода разыгралась с новой силой. Небольшая передышка в долгой череде неприятностей — такое и в жизни часто случается.