– Я должен рассказать вам многое, но только с глазу на глаз, ваше величество. Единственный, кто может присутствовать при этом разговоре, Тихий барон. Это важно, – чуть надавил Лёха.

– Хорошо. Лэры, все свободны. Малый совет будет собран чуть позже. О дате его созыва вам сообщат особо, – громко объявил юноша, обращаясь сразу ко всем.

Сообразив, что им показали на дверь, придворные потянулись к выходу, бросая на Лёху настороженные взгляды. То, что произошло на этом совете, не лезло ни в какие ворота, но это случилось, и они были тому свидетелями. Прямое обвинение магов императором грозило нешуточной перестановкой сил в самых разных придворных интригах. Трёх магов на выходе задержали и увели куда-то вглубь дворца. И самое странное, что задерживали магов совсем не гвардейцы. Мрачные личности в тёмной одежде быстро и ловко обыскали всех троих, в минуту лишив магов всего, кроме одежды, после чего настойчиво пригласили проследовать в отдельный кабинет, где с ними желают побеседовать.

Дождавшись, когда двери зала закроются, Лёха повернулся к оставшимся и, в упор посмотрев на Тихого барона, угрюмо спросил:

– Добился своего, хромая мразь? Учти, если Даяна погибнет, я тебе руки с ногами местами поменяю.

– Ты обвиняешь в похищении меня? – растерялся барон.

Такого наезда он явно не ожидал. Но Лёху уже понесло.

– Мне нужно разрешение на любые действия на всей территории империи. Только так я смогу спасти её. Если нет, то можете забыть и про меня, и про любую помощь со стороны первородных, – голос парня звенел от злости и напряжения.

– Что вы собираетесь делать, мастер? – осторожно спросил юноша.

– Навести порядок в гадюшнике, почему-то именуемом империей.

– Твои действия спровоцируют гражданскую войну, – мрачно сказал Тихий. – Властям придётся сражаться и с магами, и со степняками. Мы не сможем победить, воюя с внешним и внутренним врагом одновременно.

– Именно поэтому я и хочу уничтожить внутреннего врага до того, как начнутся активные действия на границе. Я получил сведения, что в империи есть несколько капищ Проклятого, и он копит силы, чтобы сломать печати. Одно из них здесь. В столице. Уничтожив капища, я лишу его притока сил и смогу диктовать свои условия.

– Капище в столице?! – охнул Тихий барон. – Невозможно. Его бы сразу почувствовали.

– Я тоже сначала так решил. Но потом, поговорив с магами, понял: любой поток силы можно спрятать в другом потоке. А где в столице постоянно используют различные потоки магии?

– Башни магов, – мрачно кивнул император. – Вы правы, мастер. Я дам вам нужный документ. А вы, барон, отправьте с ним одного из своих людей, который будет представлять в этой истории вас. И ещё. Всю гвардейскую сотню, в полном составе, пошлите на границу.

– А охрана дворца? – с мрачной обречённостью спросил барон.

– Поручим егерям. Надеюсь, им доверять можно, – подпустил шпильку юноша.

– Гвардейцы не приспособлены к действиям в лесах. Группу, охраняющую вход в урочище каменных троллей, придётся оставить, – попытался хоть что-то выкрутить для своих целей барон.

– Там больше нечего охранять, – сломал его планы Лёха. – Вход в урочище завален обвалом, вызванным магическим способом. От егерей, охранявших его, осталась жалкая горстка – их также уничтожили магией. Нам удалось спасти несколько бойцов. Думаю, доклад о случившемся вы скоро получите.

В этот момент в зал без стука ворвался Первый советник и, увидев гостей, с порога завопил:

– Что вы себе позволяете?! Кто дал вам право вламываться в зал малого совета, словно в кабак? Вы понимаете, что оскорбили действием гвардейца, находившегося на посту?

– Лучше заткнись, а то и тебя оскорблю, – прогудел Груд, сжимая пудовый кулак.

Это он от всей своей широкой души приложился к кирасе гвардейца, вышибив его телом дверь. Сила молотобойца в сотом поколении оказалась куда как крепче, чем надетое на часового железо. Кираса смялась, словно медная фольга.

– Я имею полное право входить к императору с докладом в любое время дня и ночи, и любой, пожелавший причинить мне препятствие в данном деянии, будет являться преступником против короны и императорского указа, – наизусть процитировал Лёха слова из документа о его назначении.

Поперхнувшись собственными словами, Первый советник растерянно покосился на Тихого барона, но заметив, что ему сейчас не до терзаний по поводу соблюдения правил, благоразумно решил промолчать. Усмехнувшись уголками губ, юный император лично сел к столу секретаря, взял чистый лист гербовой бумаги и, обмакнув перо в чернила, принялся что-то быстро писать. Поставив дату и размашистую подпись, юноша капнул на бумагу воск и приложил к нему личную малую печать. Потом, повернувшись к советнику, он не терпящим возражения тоном приказал:

– Большую печать, лэр советник.

– Позвольте полюбопытствовать, ваше императорское величество, что это за документ? – насторожился опытный чиновник.

– Не позволю. Печать! – отрезал юноша.

Советник растерянно покосился на Тихого барона. В ответ глава тайной стражи еле заметно прикрыл глаза, давая советнику понять, что в данной ситуации спорить не стоит. Мученически вздохнув, советник достал из специального кисета на поясе большую императорскую печать и, с поклоном положив её перед юношей, негромко проворчал: