— Матвеич, свои люди. Сочтёмся.

Поболтав ещё какое-то время с парнями, я попрощался и двинулся на свидание с Жанной.

— Серёг ты это… — крикнул мне в спину Матвеич. — Давай тему-то ещё какую-нибудь. Не расслабляйся.

— Сейчас на каникулах немножко расслаблюсь, — усмехнулся я, — а там дальше поглядим.

— Думай, думай давай, пока молодые мозги работают. Дедушкам денежки нужны. А то молодые девушки на дедушек без денежек не клюют.

Хинкальная находилась тут же неподалёку, в пяти минутах. Жанна Константиновна уже сидела за столом и нетерпеливо поглядывала на часы, хотя я заявился на 15 минут раньше.

— Опаздываешь. — бросила она.

Я усмехнулся. Здесь было уютно и людно. Носились официанты, стучали ножи и вилки, гомонили посетители. Пахло вкусно, и я понял, что голоден.

— За тобой не угонишься Жанна Константиновна, — подмигнул я. — Привет.

— Мы готовы, — махнула она официанту.

Он подбежал с предупредительной улыбкой.

— Мне вот эти баклажаны хрустящие, — ткнула Жанна красным ногтем в меню. — Потом три… нет, ладно, четыре хинкали с говядиной. Люля… А ещё вот этот салат из овощей грузинский. Да. И… Хачапури. Хачапури.

— Что-нибудь ещё? — чуть поклонился официант.

— Куда ещё-то! Хватит. А ему…

Она нахмурилась и показала на меня пальцем.

— Ему всё то же самое, только шесть хинкали.

— Прекрасно. Тоже с говядиной?

— Пусть будут с говядиной, — согласился я.

— А пить что будете?

— Давай нам «Боржоми» одну большую и вино вот это, — снова ткнула она пальцем в меню. — Мы тут в прошлый раз брали его с девчонками. Нормальное.

— Бутылочку да? — уточнил официант.

— Пока бутылочку, — кивнула Жанна. — Вино можете сразу нести, чтоб мы тут не скучали.

— Да-да, вино сейчас будет.

Официант исчез, а Жанна впилась в меня взглядом:

— Ну, рассказывай.

— Нет, Жанна, ты рассказывай, — усмехнулся я. — Как там дела у Раждайкина Альберта Маратовича?

— Дела? У Раждайкина? Говно! — отрезала она и довольно хохотнула. — Я тебе скажу, Краснов, все эти дни у нас там такая заруба была с этим Раждайкиным, ты не представляешь. Кто только там не засветился в этом деле. И из областной администрации, и из городской. Звонили из МВД из Москвы. Полный пипец. Звонили какие-то журналисты, бизнесмены, общественные деятели, начальники, помощники начальников и начальники начальников. И каждому надо было своё. Одни пытались выдернуть твоего Раждайкина другие — притопить.

— И чем дело-то кончилось?

— Дело кончилось тем, — резко произнесла она, щёлкнула пальцами и обнажила белые ровные зубы в хищной улыбке, — что Щеглову практически удалось выдернуть Раждайкина из этого дела.

— А что ж ты тогда такая радостная? — нахмурился я.

— А то… — хлопнула она обеими ладонями по столу, — что Щеглову проломили тыкву, и теперь ему вообще не до Раждайкина. Он лежит в больничке, писает и какает в утку, которую ему подаёт молодая смазливая медсестра.

— А что с ним случилось? Кто его отметелил?

— Ты не представляешь, — заржала она. — Это вообще какой-то театр абсурда. Короче, вчера ограбили бывшую гражданскую жену Щеглова.

— Погоди. Я её знаю. Её сын со мной в одном классе учится.

— Да-да, Шалаеву, — кивнула она. — Она живёт в Зелёной поляне. Так вот, слушай сюда. Два озабоченных обсоска, два полных дегенерата и сексуальных преступника, просто самое дно криминального мира…

— И-и? — заинтересованно протянул я.

— И они влезли в дом к этой Шалаевой.

— Она дома была в это время?

— Была, причём, в дупель пьяная. Она, оказывается, бухает по-чёрному. И, короче, вчера напилась и спала у себя в спальне.

— Так там же охрана, — удивлённо заметил я. — Я у них был.

— Да, охрана. Но эти придурки оказались не такими уж и придурками. Они пролезли через форточку в подвале, которая находилась в мёртвой зоне и не была видна на мониторах охраны. Они туда пролезли и, что вообще совершенно немыслимо, нашли спрятанный в винном погребе сейф, и вскрыли его.

— Но это кто-то навёл, — пожал я плечами.

— Ну, да, кто-то навёл, это естественно. Но слушай дальше. Пока один чухан вскрывал сейф…

— А как они его вскрыли-то? Динамитом? Фомками? Сейф-то, поди, непростой? Или что, высверлили замок?

— Нет, у них там была такая штуковина, типа ультразвуковая, неважно. Короче… чисто между нами ты понял? — остановила она поток своего красноречия.

— Ну, конечно, кому я могу рассказать? Только тебе. Ты — мне, я — тебе.

Видно было что её просто распирало. Принесли вино. Она махнула официанту что мол не надо этих выкрутасов с тем, кто будет пробовать, нюхать пробку и всё остальное. Он сразу разлил нам по бокалам, и она тут же выпила полбокала, поморщилась потрясла головой и продолжила.