Нетерпеливо постукивая ногой по плитке, которой была вымощена дорога к дому Марка и Кейт, я нервно потирал руки и озирался по сторонам. Наверное, могло показаться, что я преступник, решивший ограбить дом ранним утром. Но единственное, что я хотел украсть у Марка, – это его страх.

– Доброе утро, – раздался знакомый голос, когда дверь открылась. – Ты не поседел, пока меня ждал?

Нет, лучше украсть его чувство юмора. Оно стало хромать. Кстати, хромал и Марк.

– Опять болит? – тут же бросился я с вопросом.

– Нет, но вчерашние тренировки оставили меня без мышц. А сегодня меня ждёт то же самое. Теперь тренироваться придётся вдвое больше.

– Марк, ты…

– Я, – он кивнул и протянул мне конверт. – А теперь ты. Объясни. И не пытайся соврать, что был не в курсе. Что всё это значит? Откуда взялась дополнительная проверка, и почему меня лишили права быть первым пилотом?

Он пригласительно махнул рукой, и я зашёл в дом вслед за ним, прокручивая в голове варианты ответов. И почему-то ни один из них мне не нравился.

Глава 5. Марк

Вскрывая конверт с логотипом авиакомпании, мысль о том, что ничего хорошего ждать не стоит, всё время крутилась в голове. Несмотря на то, что Кейт сжимала мою руку, гладила по плечам, всячески пытаясь успокоить и настроить на хорошее, я был на грани срыва. Письмо ещё до прочтения хотелось порвать. Столько усилий, столько борьбы! Неужели всё было зря?

Развернув аккуратно сложенный лист бумаги, я приступил к чтению, с каждой строчкой чувствуя, как закипает в венах кровь и как тяжелеет голова.

«Уважаемый господин Вольфманн!

Мы высоко ценим Ваш вклад в развитие нашей авиакомпании, Ваши безупречную репутацию и умение выходить из кризисных ситуаций. Ваша история – пример сильного духа, борьбы и преданности профессии. Ваш высокий уровень подготовки признают не только коллеги, но и вышестоящее руководство. Однако, после тщательного анализа Вашего медицинского заключения и нормативных документов, переданных нам от ИАТА, мы вынуждены сообщить Вам, что с должности командира воздушного судна Вас снимают.

Основанием для данного решения является следующее:

1. Требования к командиру воздушного судна предусматривают полную физическую работоспособность, которой Вы лишены на неограниченный срок.

2. Решение посадить самолёт на полосу, которая была занята, несмотря на внутренние неполадки, было спонтанным. В будущем такие решения вновь могут привести к катастрофе.

Мы ценим Вас и Ваш опыт, поэтому предлагаем Вам альтернативные пути развития:

– Участие в подготовке пилотов;

– Работу в качестве наставника и тренера в авиатренажёрном центре.

Мы открыты к диалогу и готовы рассмотреть Ваши предложения. Возможно, в будущем, требования будут снижены, но в настоящий момент нарушать правила мы не имеем права.

С уважением, Йохан Келлер»

Я перечитывал письмо снова и снова, пытаясь найти в нём что-то, за что могу зацепиться. Но не было ничего. Ни надежды, ни шанса. И когда я дождался Тома, я сунул ему это письмо, не желая произносить вслух строчки, которые выучил почти наизусть.

Том пробежался глазами по тексту, буркнул что-то себе под нос, а потом посмотрел на меня.

– Давай сразу к делу, – попросил я его, не желая оттягивать неизбежное. – Ты знал?

– Знал. – Спасибо ему на том, что не стал спорить.

– Почему не сказал?

– Потому что не понимал, как начать этот разговор.

– И решил предложить мне работу пилотом, зная, что я не имею на неё права?

Том странно хмыкнул и вновь не стал отвечать. Сложить два и два я был в состоянии.

– Ты… Так это жест доброй воли? Ты предложил мне должность пилота, но не уточнил, какого именно? Ты уже понимал, что первым мне не быть?

– Марк, – поморщился он, – остановись в догадках и подозрениях. Я предложил тебе работать со мной, потому что никогда не смогу доверять так никому, кроме тебя. И к тому времени может многое измениться. Но главное – я знаю тебя. Два-три рейса в качестве второго пилота, и ты вновь заслужишь звание командира.

– Очень здорово звучит, – буркнул я, – жаль, что это лишь слова утешения. Том, ты внимательно прочитал письмо? Там всё сказано.