– Как продвигается реабилитация? – вежливым, но слегка натянутым голосом спросил отец у Марка.

– Как вы можете заметить, я уже передвигаюсь на своих ногах. Инвалидное кресло осталось в прошлом.

– А когда ты оставишь в прошлом костыли?

Несмотря на откровенную грубость, Марк не отреагировал:

– Давно говорю вашей дочери, что пора их выбросить, но врач не рекомендует давать большую нагрузку на нижний отдел позвоночника.

– Я смотрю, ты и верхний отдел не сильно нагружаешь. На руках ребёнка носит, в основном, Кейт.

Повисла неловкая пауза. Я злилась, понимая, что такие вопросы не просто задевают самолюбие Марка, они выводят его из себя. Как долго он будет это терпеть…

Паузу нарушил звон стекла. Каролина уронила стоящую на полу вазу. Момент, который для обычных родителей, страшен лишь тем, что ребёнок может порезаться. Но я замерла как вкопанная. Потому что Марк резко дернулся в сторону дочки и, нагнувшись, подхватил её на руки. Комбо. Два движения, которые были под запретом. Я задержала дыхание, со страхом думая о том, что сейчас всё это отбросит Марка на несколько месяцев назад. В те дни, когда он тратил десятки минут на то, чтобы дойти из одной комнаты в другую.

Улыбка на его лице говорила о том, что ему не больно. Вот только меня было сложно обмануть. Я знала, зачем он это сделал. В качестве доказательства. Было глупо, но действенно.

– А где мама? – Я попробовала перевести тему в более безопасное русло, заодно отвлечь отца от скользких вопросов.

– Уже тут.

Она посмотрела сначала на меня, потом на Марка, державшего на руках Каролину. Его взгляд был невозмутим. Моё напряжённое лицо сразу выдало с головой то, что тут только что произошло.

– Ты снова герой? – лёгкая улыбка коснулась её губ, когда она посмотрела на осколки вазы на полу.

– Она могла порезаться, – коротко отозвался Марк равнодушным тоном. – Рефлекс.

А потом он повернулся ко мне, и я поняла, что вижу в его глазах – вызов. Решительность. Злость.

– Я не беспомощен, как вам могло показаться. – Эти слова он произнёс, смело глядя моему отцу в глаза. – Я твёрдо стою на своих ногах, несмотря на то, что недавно даже мечтать не мог об этом. Возможно, я потерял крылья. Но я не потерял главное – самого себя.

– Марк… – я нежно коснулась его плеча, и он, ловко перехватив мою руку, продолжил:

– Герберт, я знаю, о чём вы думаете. О том же, о чём и тогда, когда запретили своей дочери со мной видеться. Сначала вы думали, зачем ей пилот? Потом тот факт, что я пилот, перестал быть значимым. Потому что я лишился ног. Возник следующий вопрос – зачем ей инвалид? Но уверен, дальше будут возникать следующие вопросы, ответы на которые вам никто не даст. Потому что вы сами не знаете, чего хотите. Я люблю вашу дочь и никогда не позволю ей быть несчастной. Мы уже пережили с ней многое. И каждый раз, ступая на путь к новому счастью, вы пытаетесь нас остановить. Не выйдет.

Марк выдохнул, на секунду задумавшись, продолжать или нет. А потом всё же сказал:

– Я возвращаюсь к полётам. Я подарю вашей дочери то, что обещал.

– Что же он тебе обещал? – отец повернулся ко мне, скептически окидывая взглядом.

Повисла небольшая пауза, которую нужно было скорее заполнить. Согреть ледяной воздух, исходящий от отца. И только правда была способна это сделать.

– Небо. Он обещал подарить мне небо. – Я прикрыла глаза, чувствуя, с какой любовью притягивает меня к себе Марк. И мне было плевать на то, что кроме нас двоих никто не понимал, о чём речь. Главное, что понимали мы.

Глава 7. Марк

Месяц спустя

Мы начинаем ценить простейшие вещи только тогда, когда их лишаемся. Истина, которую понять может не каждый. Я смотрел на цифры беговой дорожки и понимал, что не просто научился ходить. Я вернулся. Я смог бегать. Смог разогнаться. Закрывая глаза, я представлял, как разгоняется самолёт, отрывается от земли и поднимается высоко в небо, оставляя под собой все проблемы и воспоминания. Начинается новая жизнь. Или возвращается прежняя.

Сигнал беговой дорожки вернул меня из мыслей в тренажёрный зал. Время, отведённое мне для тренировки, истекло. Перегружать мышцы было нельзя. Прогресс мог быстро превратиться в регресс, а допустить этого я не мог. Бегло посмотрел на часы – у меня было не так много времени, чтобы принять душ, добраться до дома и устроить своей дочери незабываемый первый день рождения. Даже не верилось в то, что Каролине исполняется год. Но ещё больше не верилось в то, что мой сюрприз Кейт оценит по достоинству.