– Гуляла! А вы даже не подумали: где там наша Асенька запропастилась? Почему ее целый день дома нет? Я полдня по лесу бродила! – взвизгнула я. – А еще я голодная как волк!

Я выхватила из рук изумленного Сергия пирог и, хлопнув дверью, скрылась в доме.

– Что это с ней? – услышала я удивленный голос Вани.

– Замуж пора, – хмыкнул Сергий.

Я чувствовала себя разбитой и усталой, стертые мокрыми сапогами ноги горели огнем. С трудом раздевшись, я буквально упала на кровать. Глаза сами закрылись, и я даже не поняла, как провалилась в глубокий спокойный сон.

Дзинь! – Удар по стеклу. Я с трудом разлепила тяжелые веки, голову рассекла резкая боль. Дзинь!

– Меня нет, – истошно заорала я, надеясь, что не перебужу весь дом. – Я умерла!

Дзинь-дзинь-дзинь! – Кто-то постучал в окно.

«Кто это может быть? Петушков? – сонно рассуждала я про себя. – Нет, он бы стучал в дверь. Сергий? Этот вообще спит. Гном? Гном бы ввалился в спальню без стука и улегся на кровать в грязных сапогах».

– Вехрова! – услышала я знакомый голос.

Фатиа! Ну конечно, кому еще не спится по ночам?

Я открыла окно и уставилась в темноту, совершенно не видя собеседника:

– Фатиа, что у тебя за манера стучаться по ночам в окна приличных девушек?

– Вехрова, – очевидно, он ухмыльнулся, – ты действительно страдаешь куриной слепотой? Я с другой стороны стою.

– Серьезно? – Я широко зевнула и без особого интереса посмотрела в противоположную сторону, только сейчас заметив его стройную фигуру.

– Я тебя хотел пригласить…

– Никаких прогулок под дождем, – перебила я его. – Я сегодня заблудилась в лесу, потеряла свою лошадь и устала как собака.

– А чего ты в лесу делала?

– Цветочки собирала! – рявкнула я на весь сад.

– Тише ты! – цыкнул Фатиа. – Сегодня свадьба русалок, я предлагаю посмотреть на это чудо.

Ух, ты! Мое сердце подскочило от радости и предвкушения. О свадьбах русалок ходили легенды, редкие люди, видевшие эту мистерию магии и любви, рассказывали о ней сбивчиво и несуразно из-за невозможности описать простыми понятными словами чувства, пережитые ими во время священного обряда. Было ли мне интересно? Несомненно.

– Я сейчас, – нарочито лениво отозвалась я, а сама быстро спрыгнула с кровати и, громко стуча голыми пятками по полу, начала носиться по комнате в поисках одежды. Ровно через минуту я стояла на пороге террасы. Если Фатиа и удивился скорости, с какой я собралась, то вида не показал, лишь покачал головой, глядя на то, как я в пятый раз пытаюсь торопливо застегнуть жилет, путаясь в петлях. Во дворе меня ждала потерянная мной лошадь.

– Кто ее нашел? – удивилась я, гладя по шее обиженное на меня животное.

– Гном привел во властительские конюшни. – Арвиль помог мне забраться в седло.

– Гном? – насторожилась я. – В смысле Пантелей?

– Насколько мне известно, в городе сейчас только один гном, двадцать магов, один из них первой ступени, и одна эмигрантка, она же принцесса-полукровка, – хмыкнул Властитель.

Мы выехали за ворота. Дождь закончился, но продолжал задувать холодный, заблудившийся в мокрых кронах деревьев ветер. Сверху сыпала масса капель, одна попала мне за шиворот, и я встряхнулась как кошка.

Значит, гном знает, что я следила за ним. Последнее время Пантелей практически не появлялся на постоялом дворе, приходил поздно ночью и исчезал ранним утром, становясь с каждым днем все более замкнутым и хмурым. Все происходящее слишком странно.

– Вехрова! – Громкий окрик Властителя вывел меня из раздумий. – Ты слышишь, что я тебе говорю?

– Извини. – Я повернула к нему голову.

– Я говорю, что священная лунная ночь – это единственный день в году, когда русалки могут обвенчаться, им даруются ноги, – раздраженно повторил он. – Поняла?

– Да, – кивнула я. – А ты уверен, что именно сегодня священная лунная ночь, по-моему, сегодня священная облачная ночь. – Я посмотрела в темное небо.

– Не беспокойся, луну тебе обеспечат.

– Слушай, чего ты злишься? – не выдержала я.

– Я устал, – буркнул Арвиль. – Я, между прочим, целый день с вашим Советником обсуждал договор поставки апельсинов в Словению!

– Зачем тогда на свадьбу поехал и меня из кровати вытащил? – Я неприлично широко зевнула, едва успев прикрыть рукой рот.