– Сам ты такой! – обиделась я.

Расчесанные с горем пополам волосы стали пышнее, а я сама – похожей на цветущий одуванчик.

Когда мы подъехали к томящейся на солнце компании, состоящей из нескольких служек, Магистра Леонида и Сергия, нас уже встретили недобрыми взглядами.

– Аська, – подъехал ко мне Сергий, – ты что с собой сделала?

– Расчесалась, – буркнула я.

– Ты стала похожа на чучело! – резюмировал приятель, оглядев меня с ног до головы.

– Вот спасибо! Я все волосы на расческе оставила, а ты меня тут стыдишь! – окончательно осерчала я и пришпорила лошадку.

К нам присоединились Арман с Арвилем. Мы с приятелями замыкали процессию, и я с наслаждением рассматривала широкие плечи и сильную спину Властителя Ненэлии.

Первым пунктом экскурсии стоял тот самый замысловатый храм перед Домом Властителя. К этому моменту часть лесов сняли, и уже два из четырех разноцветных асимметричных боков радовали глаз.

– Это храм нашего бога здоровья и спорта Рональдо, – торжественно произнес Арман, с гордостью кивая на кособокую постройку.

Вокруг раздались восхищенные охи и вздохи, тихие похвалы в адрес храма и его создателя.

– Какой еще Рональдо? – зашептала я Сергию. – Я думала, данийцы в бога не верят.

– Это твой Фатиа ни во что не верит! – ответил тот. – Все храмы порушил, а у остальных с десяток всяких божков.

– По замыслу конструктора храм держится на четырех подпорах, что символизирует четыре божества. Альфу – богиню здоровья, Бету – богиню силы, Гамму – богиню боевого духа и Дельту. – Что за Дельта, Арман так и не сказал, видно, сам запамятовал. – Если убрать одну подпору, то весь храм рухнет, – добавил после паузы он.

Магистр Леонид внимательно слушал, кивал на каждом слове, вытягивал губы трубочкой и шевелил бровями.

– Когда храм откроют? – задал он вопрос, чтобы показать, что хотя бы он из всей нашей бригады внимает властительским словам.

– Храм будет торжественно открыт в первое утро после окончания ежегодной женской спартакиады. Победительница внесет первую лампадку.

Мы поехали по длинной аллее парка.

– Слушай, Пострелов, – недоумевала я, – а зачем строить храм, боясь, что он рухнет в один распрекрасный момент?

– Не понять нам их данийскую психологию, – протянул вместо Сергия Ваня.

Экскурсия продолжалась уже добрых два часа. Нам показали сеть таверн «Ешкин кот», специализирующихся на народной данийской кухне, и даже заставили съесть какое-то зажаренное животное с мерзким запахом и отвратительным вкусом. Я подозреваю, что это и был пресловутый кот Ешки, пожертвованный нам на стол.

Потом мы увидели большую мельницу, а в пекарне рядом с ней каравай размером с добрый бочонок. Посещение пивоваренного завода прошло особенно оживленно. Дегустация местного пива так увлекла магов, что они уже решили никуда оттуда не уходить и завершить экскурсию в соседней распивочной. Ситуацию спас Магистр Леонид, не принимавший участия во всеобщем веселье из-за обострения язвы желудка и вытолкавший уже поднабравшихся подопечных на свежий воздух. После того как нам показали кузницу и лубяной портрет кузнеца, по преданию выковавшего Фурбулентус, мы наконец-то отправились в общину людей, живущих в отдалении от города.

Маленькая деревенька была совсем не похожа на Ненэлию, словно мы за сотни верст от Словении оказались в самом ее сердце. Добротные срубы с расписными наличниками и высокими крылечками, деревянные заборы и широкие ворота, кусты сирени в палисадниках, дороги не мощеные, а накатанные и пыльные.

Встречать нас вышли почти все жители. Они тепло улыбались, как старым знакомым пожимали руки Магистру Леониду и Арману, с испугом поглядывая на серьезного Арвиля Фатиа, даже здесь, в тихом уютном уголке, не теряющего облик Властителя.

Я горела надеждой навести справки о том, как можно получить пропуск в великолепную жизнь в Данийе, но как назло возможности такой не представлялось. Люди, растроганные и обрадованные нашим посещением, расспрашивали о последних новостях в Московии, о строительстве нового моста в Стольном граде, о котором они узнали из запоздалого газетного листка «Стольноградский вестник», о волнениях вурдалаков, о том, какие крепкие морозы были этой зимой, – в общем, обо всем, кроме «зеленой данийской карты».

Потом нас привели к местной знаменитости – изобретателю Игнатию. Когда-то давно он работал в Совете и обещал сделать хорошую карьеру. В чине майора (шестой ступени магии) он уехал с делегацией в Данийю и больше отсюда не вернулся, наплевав и на Совет и на ступени. Он был чуть ниже среднего роста, щуплый, с густой бородой и фанатичным блеском в глазах.

Мастерская его, заваленная всяким хламом, представляла собой склад ненужных и выброшенных вещей. Рано поутру Игнатий вставал и шел собирать по улицам материал для своих изобретений, а потом тщательно укладывал найденные «сокровища» в кучу. Чего здесь только не было: и колесо с поломанной осью от двуколки, и кусочки проволоки, и железный лист, оторванный от стены Дома Властителя, после того как его фундамент обшили такими же (теперь Игнатий в душе очень боялся, что Властитель узнает знакомый кусок). Были здесь и гаечки с винтиками, выкрученные из проезжих колясок, и поленья для растопки печи, украденные у кузнеца (это была особенно страшная находка, кузнец Ефрем мужик грозный, за воровство мог и побить). В мастерской навсегда укоренился запах ржавого железа и гари из плохонькой печи.