– Нет, – возразил зул сердито. – Серебро – это такая белая штука, белая и блестящая, а золото – желтая и блестящая. Я думал, ты знаешь, что это.

– Гррр... белое, желтое. Желтое в белом? – Зул застыл в ожидании. Страж задергал хвостом и что-то забурчал.

Наконец Мбома не выдержал:

– Ну что, сдаешься?

– Нет... аргх... дом из белого? Внутри желтое. – Круглые глаза полыхнули алым, и огрызок хвоста победно затрясся. – Яйцо! Гррр. Страж иногда ест яйца, когда не ест ррразумных!

– Правильно, – вздохнул Мбома. – Твоя очередь.

– Ей от укусов не станет больней, следов от когтей не оставишь на ней, – четко и чисто выговорил Страж.

– Ей? – Мбома нервно захрустел пальцами. Резкий запах зверя мешал думать, клацающие клыки не давали сосредоточиться.

– Ну что? – Страж непонятным образом переместился немного ближе, хотя позу не изменил. Весь его вид отражал желание пообедать.

Догадка взорвалась в голове с треском молнии:

– Вода, это же вода! – завопил Мбома. Страж разочарованно заворчал и отодвинулся.

Следующую загадку зул постарался выбрать посложнее:

– Приходит с неба он в слезах и повергает все во прах!

– Уррр, – отозвался Страж. – Сложный вопрррос, аргх. Я должен думать.

– Хорошо, – покладисто согласился Мбома и вдруг почувствовал, что и сам зверски голоден.

Страж напряженно морщил лоб, чесался, шевелил ушами, стимулируя мыслительный процесс. А зул, не обращая на него особого внимания, вытащил из мешка кусок вяленого мяса и принялся жевать. Вкуса не ощущал, но желудок требовал насыщения, и отказать ему было ой как сложно. «Хоть помру сытым!» – думал путешественник, жадно вгрызаясь в жесткое и жилистое мясо.

Мбома успел наесться, а Страж все думал. Вокруг него летали яркие бабочки, одна даже уселась на спину, запуталась в густой черной шерсти. Говорящий зверь не обратил на нее особого внимания. Наконец он тяжко, как-то жалостно вздохнул и заговорил:

– Буррря? Грром? – видно было, что соперник не очень уверен в своих ответах, и в сердце зула зародилась радость, искренняя, детская, какой Мбома уже не испытывал много лет.

– Нет, – произнес он торопливо, боясь, что своенравная птица удачи возьмет да и повернется к нему совсем не клювом, а противоположной частью тела. – Что, сдаешься?

– Урр. – В глазах Стража полыхнул гнев, он вскочил. – Сдаюсь, гррр. Что это?

– Пожар. «Приходит с неба он в слезах» – молния бьет в дерево. «И повергает все во прах» – после пожара остаются лишь пепел и угли.

Страж взвыл, задрав морду. Короткий хвост задергался с такой скоростью, что его нельзя было рассмотреть.

– Ты проиграл, – сказал Мбома, отступая на шаг. Кто его знает, эту зверюгу? Кинется и сожрет, забыв про уговор.

– Да, гррр, – неожиданно согласился Страж, перестав выть. – Теперррь я должен тебя пррроводить до озера.

– Как? – От изумления у Мбома отвисла челюсть. – Ты не будешь меня есть? Выполнишь уговор?

– Конечно, ррр. – Чудище выглядело удивленным. – Страж всегда деррржит слово. Аргх. Иначе нельзя, гррр... Идем быстрее!

– Сейчас, сейчас, – затараторил Мбома, спешно прилаживая за плечами мешок. – Но ты был достойным соперником.

– Хорррошо, – прорычал черный зверь, огромный и зубастый, оказавшийся в гораздо меньшей степени чудовищем, чем некоторые зулы вполне благородного происхождения.

Князь

Мага, которого несут на носилках, правитель Северина увидел впервые в жизни. И когда Летозара внесли в главный зал весеградского детинца, Владигер испытал немалое потрясение. Лицо колдуна было белее снега, а глаза устало закрыты.

– В чем дело? – поинтересовался князь, вскакивая с кресла.

– Все нормально, – ответил Летозар, поднимая веки. Носилки опустили на пол, и маг с видимым усилием приподнялся. Один из воевод помог ему перебраться на стул, и тут Владигер понял, что Летозара бьет дрожь.

– Так в чем дело? – нахмурился князь. Слова мага его не успокоили. – Ты что, начудил с чародейством?

– Нет. – Летозар вымученно улыбнулся. – Начудил кое-кто другой. И в связи с этим проблемы возникнут у нас всех, причем достаточно скоро.

– Какие проблемы? – Владигер почувствовал раздражение. – Прекрати говорить загадками.

– С запада к Весеграду приближаются десять драконов, на каждом из которых сидит маг Остроухих.

– Сколько? – Владигер закусил губу. – Так много? Они что, ополоумели?