— Нравится? Ты заметь, я больше не уговариваю! Ты сам меня теперь умолять станешь… А я подумаю!

Чуха снова приблизился ко мне, и прут прошелся наискось по моей оголенной груди и животу, нарисовав крест.

— Класс! Давай, Чуха, продолжай в том же духе, не спеша! Святоша трепался

— он в бога не верует. Ну, так ты ему и сделай купола по всей форме — я язычников тоже не жалую! А девочка пусть смотрит.

— Не надо! — она с мольбой посмотрела на главаря.

— Что не надо? Его — не надо, или тебя — не надо? Ты уж поконкретнее. А пока не решила, мы ему еще, кое-чего, поджарим!

Дебил, с гоготом, пригнул мне голову, Чуха провёл прутом по спине…

— Ты не увлекайся, придурок! Мне он ещё живым нужен!

— Нет!!! — девушка залилась слезами.

— Видишь, как тебя защищают? Ишь, как орёт, а ведь ее и пальцем никто не тронул! Ну, так как, дикарь, теперь передумал? А то смотри, Чуха так и хочет тебе прут в яйца сунуть, что тогда со своими шлюшками делать станешь? Ты им калекой не нужен — сами к нам придут!

Все бандиты заржали от зловещей шутки Сыча, а Чуха, принявший его слова всерьёз, с улыбочкой опустил прут пониже.

— Нет! Не трогайте его! Не надо!

— Плохо просишь… Была бы его баба — концерт интереснее получился. Тогда тебя, крошка. Не его же — что, мои приятели, все педики, что ли? Нет…

Они по женской ласке соскучились. Вот ты нас утешишь — его и отпустим!

— Не надо… — она переводила глаза, с одного лица на другое, и везде встречала похотливые и звериные лики… Сыч, согнав усмешку, жёстко велел бандитам:

— Гни!

Двое здоровых парней пригнули девушку лицом к земле.

— Дар, ты живой ещё? Девочка от страха голос потеряла — или решимости не хватает. Ну так мы тогда посмотрим, как ты сам о своих заботишься, а то все, пока, одни слова…

Один из банды по кивку Сыча, расстегивая ширинку, пристроился позади девушки…

— Нет!

Я дернулся всем телом, едва не повалив дебила, от неожиданности отпустившего кол. К нему на помощь подскочили двое зэков, подхватив меня под руки. На меня посыпался град ударов. Девушка кричала в полный голос…

— Что, подумал? Это тебе не перед своими, петухом выхаживать! Ты у меня всегда будешь на коленях ползать! Готов? — Сыч обратился к тому, кто взялся за талию обнаженной Сони и только ждал команды. Она закрыла глаза, ожидая, что сейчас произойдёт…

— Оставьте её! Я согласен!

— Да ну? Не, милок, это только слова. Ты, вначале, погляди, чтобы в памяти отложилось, как следует! Давай!

Девушка закричала и дёрнулась всем телом. Крепкие руки бандитов не дали ей вырваться, и еще сильнее заставили пригнуться к земле. Бандит, получивший разрешение, с силой ухватил её за ягодицы и потащил на себя.

— Ааа!

Она закричала, а подонок, жестоко и методично стал насаживать ее на свой орган. По ногам девушки потекла кровь…

— Так она ещё и целка? Люблю первопроходцев! Эй, Циклоп! Сегодня от меня тебе подарочек — будешь должен!

Тот ухмыльнулся и, тяжело дыша, продолжил свое дело с удвоенной энергией.

Возле него столпились остальные члены банды и горящими глазами смотрели на вскрикивающую девушку, ее обнаженное тело. Я видел, что остановить их уже невозможно…

— Посмотрел? Твоих, так же будут, если вздумаешь играть по своим правилам.

Не теперь — так потом. И стены твои, деревянные, не помогут — выкурим, как мышей.

— Я согласен, Сыч! Отпустите девушку! Прекрати это!

— Теперь уже поздно — он равнодушно посмотрел на беснующуюся толпу.
–

Вишь, как у моих глазки горят! Ты уж извини, а досмотреть придется.

Место, позади рыдающей девушки, занял другой бандит. Он похлопал ее по ягодицам и, достав свой член, начал вводить его в анус.

— Плюнь на хрен, Муха! Не пройдёт!

— Пройдёт… Ей так приятнее будет!

Он жестоко ударил её обеими руками под ребра. Соня охнула, на какое-то время обмякнув, и он, воспользовавшись ее слабостью, резким тычком вогнал член в задний проход девушки.

— Аа!

Она дёрнулась, но бандит, с обезумевшими глазами, содрогаясь всем телом, стал насиловать ее, беспощадно покрывая тело девушки ударами и яростно насаживая на свой член. Он покрылся потом, покраснел, и, ухнув в последний раз, сполз с окровавленного тела. Потом начался ад… Его сменил другой, потом третий, четвертый — она уже не кричала… Девушку вертели во все стороны, пристраиваясь сразу по двое и трое… Любое ее движение расценивали как сопротивление — и избивали не жалея! Один из подонков приставил к её губам щепку и с силой двинул по ней ногой — зубы девушки белыми и окровавленными осколками посыпались на траву. Он раскрыл ей рот, удовлетворенно загоготал и всунул свой член в горло девушки.

— Соси, сука! Придушу!

Сыч недовольно нахмурился, но промолчал — он уже был не властен над озверевшей толпой… Этот кошмар продолжался очень и очень долго. Я пытался не смотреть, но всякий раз, когда Сыч видел, что я опускаю голову, Чуха или Даун заставляли меня её поднять — раскалённый прут угрожающе вертелся перед глазами…

— Ну что, доволен? — Сыч устало присел на бревно. — Вот я тебе и показал, как оно бывает… Твою счастье, что девка была, а ведь я, тебя самого мог запросто отдать. Им, по большому счету, все равно, кого драть — не брезгливые. В шахте привыкли…