— Пусть попытается. Это уже пробовали многие, а мы сократили число желающих… А что Святоша, так и сидит у себя в землянке?

— А… — она манула рукой. — Он как крот-свинорыл. Показывается лишь тогда, когда чувствует падаль. Едва Сыч его приласкал, так он сразу нас собрал и объявил, что это его заслуга, то, что нас не трогают. И ведь верят ему, как ни странно!

— То-то я вижу, как вас не трогают…

Она посмотрела наружу.

— Вроде, успокоились… Не трогают. Пока Сыч здесь — не осмеливаются. А как уходит — беда… Что Бзык, что Муха — эти, самые лютые. Грев, тот поумнее будет. Но он с Сычем ушел. И еще один есть среди них — Весельчак, кажется.

Он редко здесь показывается, и тоже старается лишний раз никого не трогать. Но все равно, все они — твари! Девчонки уже криком кричат…

— Не кричать надо, а за оружие браться. У меня все женщины могут за себя постоять!

— Если бы… Боятся все. За одного убитого бандита, Сыч объявил, что в землю живьем троих закопает. Ты, вот, натворил дел, а нам отвечать придется!

— За свободу нужно платить.

— Но не такой ценой!

Я сурово спросил:

— А какой, Чайка? Какой ценой платить за смерть Сони? За убийство ее семьи? За поруганных женщин, за гибель охотников? Какая цена может быть нашему спокойствию? Я уже пытался ничего не предпринимать… Зря пытался, настоял бы Сова на своем, глядишь, и эти бы, не столь храбро разгуливали по степи!

— Люди ведь не понимают… Ты их защитить стараешься, ведь так? А они тебя самого скоро проклинать начнут. Когда у них родного человека, поволокут в яму живьем закапывать — не бандитов, а вас врагами объявят! Тот же

Святоша…

— Когда ни будь, я прекращу его проповеди и исповеди. Но мне сейчас не до монаха. Пусть помнит мое обещание! Белоголовый заплатил уже своими пальцами, а эти поплатятся более ценным! Жизнью… А за людей не беспокойся, я сорву мероприятие Сыча.

Чайка вздохнула:

— И все же, не показывайся им на глаза, выдадут… Слишком часто наш праведник разговаривал с Сычем, сидя у него в землянке. И слишком часто, после этого, люди этого убийцы уходили в прерии, а возвращались с данью и пленницами. Знаешь, сколько уже у них рабов в горах? Через поселок прошло около пятидесяти человек. И девушек среди них не меньше половины. Они строят там что-то…

— Догадываюсь. Я был там, рядом, но немного не дошел — не было времени. Но

Сычу, это не поможет. Я стану бить его здесь.

— Один?

— Нет. С тобой. С Доком. С Совой, Черепом и со всеми, кто ненавидит их и готов рвать, даже зубами!

Она посмотрела на меня долгим, изучающим взглядом, и тихо произнесла:

— Это будут реки крови… Цена может оказаться слишком высокой! Но я буду с вами… Если тебя убьют, умрет надежда на свободную жизнь, которая, все же, еще теплится в глубине души каждого из нас. И тогда Сыч захватит всю долину, а выжившие превратятся в пыль.

— Нет. Даже моя смерть не заставит склонить головы таких людей, как

Стопарь или Сова. Наши шеи не приспособлены для ярма.

— Но другие его уже надели…

— Я так и не понял, ты с нами?

Она еще раз посмотрела на улицу.

— С вами. Такая жизнь становится невыносимой… Пусть уж лучше смерть.

— Тогда начнем прямо сейчас. Сова ждет меня в прерии, недалеко от поселка.

Скоро здесь соберутся и другие охотники: Череп, Чер и Ульдэ. Я заставлю

Сыча играть по нашим правилам, а после, и вовсе вышвырну из долины. У него много людей, но среди них нет никого, кто бы вступился за своего. Нас мало. Но мы стоим друг за друга. А теперь — и за жителей всей долины.

— Лишь бы потом это не вставили тебе в вину…

Послышался знакомый свист. Прошло несколько томительных минут, и в землянку вполз мокрый, но веселый и ухмыляющийся Сова.

— Моему брату пришлось побегать… Ты убил еще кого ни будь?

— Нет. Сова помотал Бзыка по травам. Они так растерялись, что даже не могут сообразить, сколько нас было. Говорят, что напало не меньше десяти!

Мы с тобой, оказывается, умеем раздваиваться, Дар!

— Это хорошо. Пусть преувеличивают. Ты ранен?

Индеец бросил взгляд на плечо, там, на рубахе были видны следы запекшейся крови.

— Пустяки. Топорик одного из этих ублюдков пролетел мимо. Я подобрал его.

Хочу вернуть владельцу.

Он зло ухмыльнулся, а я подумал, что на плаще индейца в скором времени прибавится скальпов… Он поздоровался с Чайкой и спросил:

— Что мой брат намерен делать дальше?

— Встретить Сыча. Их надо бить по одиночке, один отряд за другим, чтобы, собравшись вместе, они стали рассказывать друг другу страхи в удвоенном размере. И тогда слухи, которые зародятся здесь, поползут и дальше, увеличивая наше число…