– А что понял-то? – недоумённо уставился на Хромого Косой.

– Понял, что Бог мне дал Царя, а я взял то, что мне было дано.

– Хромой, мне кажется, что ты с чифиром переборщил. С тобой всё в порядке? – не понял Косой.

– Это я раньше был не в порядке, а сейчас у меня действительно всё в порядке.

Косой скорчил непонимающую физиономию, хотел ещё что-то спросить, но не успел. Дверь камеры открылась и в неё вошёл прапорщик с двумя конвоирами.

– Что это за посиделки?! – крикнул прапорщик, – Думаете, весь этап вас ждать будет? А ну, пошевеливайтесь!

Заключённые быстро собрали свои нехитрые пожитки и выстроились перед прапорщиком. Самым последним в строй встал Хромой. Но, встав в него, он снова вышел из строя и подошёл к Царю.

– Жалко расставаться с тобой, – сказал он. – С тобой так хорошо, так легко было, лучше, чем на воле – ей Богу! А главное, всё ясно: для чего живёшь, что делать надо…

Хромой неожиданно замолчал и с испугом посмотрел на Диму.

– Царь, а ты знаешь, я не знаю, что мне сейчас делать! Скажи мне, что делать?

– Ничего, – тихо ответил Дима.

– Что значит, ничего?

– Ничего – значит, ничего. Всё, что ты должен был сделать в этой жизни, ты уже сделал.

– Но жизнь продолжается! Я обязан в ней что-то делать!

Дима ничего не ответил и опустил глаза.

– Ты хочешь сказать, что моя жизнь закончилась, и мне осталось только умереть?

– А разве это страшно, когда успел всё сделать? – спросил Дима.

Прапорщик и конвоиры с интересом слушали диалог двух заключённых и ничего не могли понять. Наконец терпение прапорщика кончилось.

– Кончай базар! – крикнул он. – На зоне тебе всё объяснят!

Хромой встал в строй. Прапорщик уже хотел дать команду заключённым, но не успел. Хромой схватился за грудь и упал, как подкошенный.

– Врача! Срочно врача! – закричал прапорщик.

Один конвоир выскочил из камеры и побежал по коридору. Строй заключённых рассыпался. Они вместе с конвоирами и прапорщиком прижались к стене и с ужасом смотрели на Царя.

Дима посмотрел на прапорщика и тихо сказал:

– Врач ему уже не поможет.

Перед начальником тюрьмы навытяжку стояли прапорщик и врач. Начальник молча изучал документы. Наконец он оторвал свой взгляд от бумаг и посмотрел на врача.

– И всё-таки, от чего наступила смерть? – спросил он.

– Там всё указано, – ответил врач.

– А ты мне, дураку, по-русски объясни, так, чтобы даже прапорщик понял.

– Тромб оторвался от сосуда и застрял в клапане сердца.

– И вы не успели его спасти?

– Это невозможно. В таких случаях смерть наступает практически моментально.

– А предсказать такую смерть возможно?

– Нет. Это непредсказуемо. У каждого человека после сорокалетнего возраста в сосудах откладываются соли, образуя такие бляшки.

– И наука не способна определить их?

– Почему не способна? Если сделать анализ крови…

– Не мог же он в камере ему сделать анализ крови? – вмешался прапорщик.

– Какой анализ? – не понял доктор.

– Один из сокамерников знал, что Хромой умрёт, – пояснил полковник.

– Мы все когда-нибудь умрём. Вы что, сомневаетесь в правильности моего заключения?

– У меня есть все основания полагать, что Хромого убили, – пояснил полковник.

– Это невозможно, – возмутился врач.

– Откуда тогда Царь мог знать о том, что Хромой умрёт?

– Он не мог этого знать. Это знал наверняка только один Бог.

– Вот только Бога не надо сюда приплетать! Здесь тюрьма, а не церковь. Вы ещё лбы начните крестить!

– Да вот вам истинный крест! Я своими глазами всё видел и своими ушами всё слышал.

При этих словах прапорщик размашисто перекрестился.

– Товарищ полковник, – взорвался врач. – Если вы не верите моему заключению, можете поручить его другому специалисту. Нет здесь никакого убийства – самая обыкновенная естественная смерть!

Врач посмотрел на прапорщика и тоже перекрестился.

– Да чтоб я провалился на этом месте!

Полковник смотрел на своих подчинённых и не знал, как себя вести. То, что происходило в кабинете, не поддавалось никакой логике. Наконец он взял себя в руки.

– Да что вы балаган у меня устроили?! – взорвался полковник. – Убирайтесь отсюда! Я сам во всём разберусь!