постройки бобров и удивительные предосторожности, кото¬ рые соблюдали их мудрые обитатели при возведении своих жилищ. Даже животные этой дикой местности обладали инстинктом, близким к его собственному разуму. Дункан с волнением подумал о неравной борьбе, в которую он так опрометчиво вступил. Затем он вспомнил Алису, ее горе, опасности, которым она подвергалась, и весь риск его соб¬ ственного положения был забыт. Подбодрив Давида, он двинулся вперед легким и сильным шагом человека моло¬ дого и решительного. Обойдя пруд, Дункан с Давидом начали подниматься на небольшое возвышение в лощине, по которой они двига¬ лись. Через полчаса они дошли до просторной поляны, так¬ же покрытой постройками бобров, но брошенной животны¬ ми. Весьма естественное чувство заставило Дункана на минуту приостановиться, прежде чём покинуть прикрытую кустарником дорожку, так как человек останавливается, чтобы собрать силы, прежде чем решиться на отважное предприятие. На противоположной стороне просеки, вблизи того ме¬ ста, где ручей низвергался с гор, виднелись пятьдесят — шестьдесят хижин, грубо выстроенных из бревен и хворо¬ ста, смешанного с глиной. Они стояли в беспорядкё, и при постройке их, очевидно, никто не обращал внимания ни на чистоту, ни на красоту; в этом отношении они так сильно отличались от поселения бобров, что Дункан стал ожидать какого-нибудь другого, не . менее удивительного сюрприза. Это ожидание нисколько не уменьшилось, когда при невер¬ ном свете сумерек он увидел двадцать или тридцать фигур, поднимавшихся поочередно из высокой травы перед хижи¬ нами и исчезавших, словно они проваливались сквозь зем¬ лю. Они появлялись и исчезали так внезапно, что казались Дункану скорее какими-то темными призраками, чем су¬ ществами, созданными из плоти и крови. Вот на мгновение появилась худая обнаженная фигура; она дико взмахнула руками и исчезла, а в другом месте сейчас же появилась еще одна такая же таинственная фигура. Давид, заметив, что его товарищ остановился, посмотрел по направлению его взгляда и заговорил, заставив Хейвор¬ да прийти в себя. — Здесь много благодатной почвы, еще не обработан¬ ной, — сказал он, — и могу прибавить, не греша хвастов¬ 723

ством, что за время моего краткого пребывания в этих язы¬ ческих местах много добрых семян было рассеяно по дороге. — Эти племена больше любят охоту, чем какой-либо другой вид занятий, — заметил ничего не понявший Дун¬ кан, продолжая смотреть на удивительные фигуры. — Я провел здесь три ночи, и три раза я собирал маль¬ чишек, чтобы они приняли участие в священных песнопе¬ ниях. И они отвечали на мои старания криками и завыва¬ ниями, леденившими мне душу. — О ком вы говорите? — О детях дьявола, которые проводят драгоценные минуты вон там в пустых кривляниях. Ах! В этой стране берез нигде не видно розги, и поэтому для меня нисколько не удивительно, что высшие блага провидения расточаются на такие крики! Давид зажал уши, чтобы не слышать ужасных пронзи¬ тельных криков, раздававшихся в лесу. На губах Дункана появилась презрительная усмешка. — Идем вперед! — твердо проговорил он. Глава XXIII Но даже зверь, что был к охоте, приготовлен, Спускается с цепи на несколько минут. Немного отбежать всегда ему дают, И вновь свободен он... покуда не изловлен. Но кто и где видал, чтоб ставили заране Ну, например, лису, зажатую в капкане. Вальтер Скотт, «Дева Озера» Индейцы не имеют обыкновения, подобно белым, вы¬ ставлять часовых для охраны своих поселений. Их развед¬ чики сообщают об опасности, когда она еще далеко, и по¬ этому индейцы обычно отдыхают спокойно, так как хорошо знают все лесные звуки и знают, что длинные, труднопро¬ ходимые тропинки отделяют их от тех, кого им следует бояться. Враг же, который по счастливому стечению обстоя¬ тельств обманул бдительность разведчиков, редко встретит часовых около дома. 724

Поэтому, когда Дункан и Давид очутились среди группы детей, забавлявшихся играми, появление их было вполне неожиданным. Как только детвора заметила их, она раз¬ разилась дружным пронзительным предостерегающим кри¬ ком и затем, точно по волшебству, скрылась из глаз при¬ шельцев. Обнаженные смуглые тела припавших к земле мальчишек так хорошо гармонировали по окраске с увя¬ дающей травой, что сперва казалось, будто земля действи¬ тельно поглотила их. Но, когда Дункан пригляделся внима¬ тельнее, он увидел, что на него отовсюду устремлены чер¬ ные быстрые глаза. Пытливые недружелюбные взгляды поколебали на мгновение решимость молодого человека, но отступать было поздно. На крик детей из ближайшей хижины вышли де¬ сять воинов, которые столпились у порога мрачной, воин¬ ственной группой, с невозмутимым спокойствием выжидая приближения чужих людей. Давид, до известной степени привыкший к этому зрели¬ щу, направился прямо к ним с твердостью, которую, по- видимому, нелегко было поколебать. Это была главная хи¬ жина селения — грубый шалаш из коры и ветвей. В ней происходили советы и сходки племени. Дункану трудно было придать своему лицу столь необходимое выражение равнодушия в момент, когда он пробирался между темными могучими фигурами индейцев. Но, сознавая, что жизнь его зависит от самообладания, он положился на благоразумие своего товарища, следом за которым шел, стараясь приве¬ сти в порядок свои мысли. Кровь стыла у него в жилах от сознания непосредственной близости свирепых и беспо¬ щадных врагов, но он настолько владел собой, что ничем не выдал своей слабости. Следуя примеру мудрого Гамута, он вытащил связку душистого хвороста из кучи, занимавшей угол хижины, и молча сел на нее. Как только их гость прошел в хижину, воины, стояв¬ шие у порога, стали также возвращаться туда и, разместив¬ шись вокруг него, терпеливо ждали, когда чужестранец за¬ говорит. Многие индейцы в ленивой, беспечной позе стояли, прислонившись к столбам, которые поддерживали ветхое строение. Трое или четверо самых старых и знаменитых вождей поместились на полу немного впереди. Зажгли факел, вспыхнувший ярким пламенем, и в его колеблющемся красноватом свете из мрака выплывали то 725

одни, то другие лица и фигуры. Дункан старался прочесть на лицах своих хозяев, какого приема он может ожидать от них. Но индейцы, сидевшие впереди, почти не смотрели на него; глаза их были опущены вниз, а на лице было такое выражение, которое можно было истолковать и как почте¬ ние и как недоверие к гостю. Люди, стоявшие в тени, были менее сдержанны. Дункан скоро заметил их испытующие и в то же время уклончивые взгляды; они изучали его лицо и одежду; ни один его жест, ни один штрих в раскраске, ни одна подробность в покрое его одежды не ускользала от их внимания. Наконец один индеец, мускулистый и крепкий, с про¬ седью в волосах, выступил из темного угла хижины и заго¬ ворил. Он говорил на языке вейандотов, или гуронов, слова его были непонятны Дункану. Судя по жестам, которыми сопровождались эти слова, можно было думать, что они имели скорее дружелюбный, чем враждебный смысл. Хей¬ ворд покачал головой и жестом дал понять, что не может ответить. — Разве никто из моих братьев не говорит ни по-фран¬ цузски, ни по-английски? — сказал он по-французски, огля¬ дывая поочередно всех присутствующих в надежде, что кто- нибудь утвердительно кивнет головой. Хотя многие повернули голову, как бы желая уловить смысл его слов, но ответа не последовало. — Мне было бы грустно убедиться, — проговорил Дун¬ кан по-французски, выбирая наиболее простые слова,— что ни один представитель этого мудрого и храброго народа не понимает языка, на котором Великий Отец говорит со своими детьми. Его огорчило бы, если бы он узнал, что краснокожие воины так мало уважают его. Последовала продолжительная, тяжелая пауза, в тече¬ ние которой ни одно движение, ни один взгляд индей¬ цев не выдали впечатления, произведенного этим замеча¬ нием. Дункан, который знал, что молчание считалось достой¬ ной чертой среди его хозяев, с радостью воспользовался этим, чтобы собраться с мыслями. Наконец тот же самый воин, который обращался к нему раньше, сухо ответил ему на канадском наречии: — Когда наш Великий Отец говорит со своим народом, то разве он разговаривает на языке гуронов? 726

— Он не делает разницы между своими детьми, какой бы ни был у них цвет кожи — красный, черный или бе¬ лый, — ответил Дункан уклончиво, — хотя больше всего он доволен храбрыми гуронами. — А что он скажет, — спросил осторожный вождь, — когда гонцы сосчитают перед ним скальпы, которые пять ночей назад находились на голове ингизов? — Они были его врагами, — сказал, невольно содрог¬ нувшись, Дункан, — и нет сомнения, что он скажет: «Это хорошо, мои гуроны — очень храбрый народ». Наш отец в Канаде так не думает. Вместо того что¬ бы, заботясь о будущем, награждать индейцев, он обращает свои взоры в прошлое. Он видит мертвых ингизов, но не гуронов. Что может это значить? — У такого великого вождя, как он, больше мыслей, чем слов. Он заботится о том, чтобы на его пути не было врагов. — Пирога мертвого воина не поплывет по Хорикэ- ну, — угрюмо возразил индеец. — Его уши открыты де¬ лаварам, которые враждебны нам, и они наполняют их ложью. — Этого не может быть. Слушай, он приказал мне, че^ ловеку, сведущему в искусстве лечения, пойти к его де¬ тям — краснокожим, живущим по берегам Великих озер,— и спросить, нет ли у них больных. После этих слов Дункана снова наступило молчание. Глаза всех одновременно устремились на него, как бы желая допытаться, правда или ложь скрывается в его заяв¬ лении, и такой ум и проницательность светились в этих глазах, что Хейворд содрогнулся. Но из этого неприят¬ ного положения его вывел только что говоривший с ним индеец. — Разве ученые люди из Канады раскрашивают свою кожу? — холодно продолжал гурон. — Мы слышали, как они хвастаются, что их лица белы. — Когда индейский вождь приходит к своим братьям белым, — возразил Дункан с большой уверенностью, — он снимает свою одежду из шкуры бизона, чтобы надеть предложенную ему рубашку. Мои братья раскрасили меня, и потому я хожу раскрашенным. Сдержанный шепот одобрения показал, что этот ком¬ плимент племени произвел благоприятное впечатление. 727

Пожилой вождь сделал одобрительный жест, который по¬ вторили большинство его товарищей. Дункан начал дышать свободнее, чувствуя, что самая тяжелая часть его испыта¬ ния прошла; а так как он уже приготовил простой рассказ, который должен был придать правдоподобие его выдумке, то его надежды на успех окрепли. После молчания, длившегося несколько минут, которое индейцы хранили как бы для того, чтобы привести в поря¬ док свои мысли и дать приличный ответ на заявление их гостя, другой воин поднялся со своего места, приняв позу, которая свидетельствовала о его желании говорить. Но едва он раскрыл рот, как из лесу донесся тихий, но ужасный звук, за которым немедленно последовал высокий, пронзи¬ тельный крик, похожий на жалобное завывание волка. Эта неожиданная страшная помеха заставила Дункана вско¬ чить со своего места и забыть обо всем, кроме впечатления, произведенного на него ужасным криком. В тот же самый момент воины толпой хлынули из хижины, и воздух огла¬ сился громкими криками, почти заглушившими ужасные звуки, еще звеневшие под сводами деревьев. Дункан, буду¬ чи не в состоянии владеть собой, сорвался с места и стал в самой середине нестройной толпы. Мужчины, женщины и дети, старики, немощные и сильные — все вышли из хи¬ жин; одни громко кричали, другие с бешеной радостью хлопали руками — словом, все выражали дикую радость по поводу какого-то неожиданного события. Дункан, оглушен¬ ный сперва криками, вскоре понял причину этого радостно¬ го возбуждения. Было еще достаточно светло, для того чтобы увидеть яркие просветы между вершинами деревьев там, где не¬ сколько тропинок вело в глубину чащи. На одной из этих тропинок показалась группа воинов, медленно подвигав¬ шаяся к жилищам. Один из них, шедший впереди, нес короткий шест, на котором, как оказалось потом, висело несколько человече¬ ских скальпов. Странные крики, которые слышал Дункан, были теми, которые белые довольно метко называют «кли¬ чем смерти», и каждое повторение этих криков имело целью объявить племени об участи врага. До сих пор сведе¬ ния, которые имел Хейворд о жизни индейцев, помогали ему понимать смысл цроисходившего перед его глазами. Гак как он знал теперь, что перерыв в его объяснениях 728

с индейцами произошел благодаря возвращению победонос¬ ного воинского отряда, то совершенно успокоился и в душе поздравил себя с неожиданным улучшением своего поло¬ жения, потому что индейцы, конечно, позабыли о нем. Пришедшие воины остановились на расстоянии несколь¬ ких футов от жилищ. Их жалобные, страшные крики, воз¬ вещавшие одновременно о печальной участи убитых и о торжестве победителей, смолкли. Один из воинов громко прокричал какие-то слова, в которых, по-видимому, не было ничего страшного, но понять их было так же трудно, как и прежние исступленные крики. Невозможно дать правиль¬ ное представление о диком восторге, с которым была при¬ нята сообщенная новость. Весь лагерь в один момент стал ареной самой неистовой суматохи и смятения. Воины вы¬ хватили свои ножи и, размахивая ими, построились в две линии, между которыми оставался проход, тянувшийся от вновь прибывшего отряда до хижин. Женщины схватили дубины и топоры и, в свою очередь, устремились к рядам индейцев, чтобы принять участие в ужасной игре, которая должна была сейчас начаться. Даже дети не составляли исключения: мальчики вытащили томагавки из-за поясов своих отцов и прокрались в ряды, подражая варварским обычаям своих родителей. Около опушки леса были разбросаны большие связки хвороста; пожилая женщина поджигала их. При свете вспыхнувшего пламени побледнел свет угасающего дня, очертания всех предметов стали в одно и то же время и бо¬ лее отчетливыми и более страшными. Вся сцена представ¬ ляла собой удивительную картину, рамкой которой служи¬ ла темная и высокая кайма из сосен. На самом отдаленном фоне этой картины виднелись фигуры только что прибыв¬ ших воинов. Немного впереди стояли двое мужчин, кото¬ рые, по-видимому, должны были играть главную роль в предстоящем зрелище. Свет костра был недостаточно силен, для того чтобы можно было разглядеть черты их лица. Однако было видно, что один из них стоит твердо и прямо, готовый встретить свою участь как герой; голова другого была опущена на грудь, точно он был парализован ужасом или убит стыдом. Дункан почувствовал прилив симпатии к первому из них. Он зорко наблюдал за всеми, даже самыми незначительными движениями незнакомца. Вглядываясь в очертания его удивительно пропорционально сложенной 729

фигуры, Дункан старался убедить себя, что молодой плен¬ ник должен выйти победителем из предстоящего ему страшного испытания. Незаметно для самого себя молодой человек приблизился к темным рядам гуронов и с любо¬ пытством, затаив дыхание ожидал предстоящего зрелища. Раздался страшный крик: то был сигнал. Мгновенно мерт¬ вая тишина сменилась взрывом криков, далеко превосхо¬ дивших по силе все слышанное раньше. Пленник, у которо¬ го был угнетенный, беспомощный вид, остался неподвиж¬ ным; другой же, услышав крик, сорвался со своего места с живостью и быстротой оленя. Вместо того чтобы бежать среди рядов врага, как этого можно было ожидать, он толь¬ ко вступил в узкий проход и, раньше чем кто-либо успел нанести ему удар, круто повернув, перескочил через голо¬ вы столпившихся детей и сразу очутился на внешней, ме¬ нее опасной стороне грозных рядов. Эта хитрость была встречена проклятиями сотни голосов, и вся возбужденная толпа, смешав ряды, в диком беспорядке рассеялась по поляне. Десяток пылающих куч хвороста освещал своим злове¬ щим светом местность, походившую на какую-то адскую, фантастическую арену, где собрались злые духи для свер¬ шения своих кровавых и нечестивых обрядов. Фигуры на заднем плане походили на какие-то призра¬ ки, скользящие перед глазами и рассекающие воздух беше¬ ными, бессмысленными жестами; зверские инстйнкты ди¬ карей, которые пробегали мимо пылающих костров, со страшной отчетливостью обнаруживались на их возбужден¬ ных лицах. Вполне понятно, что беглец посреди такой многочислен¬ ной толпы врагов лишен был всякой возможности передох¬ нуть. Был момент, когда казалось, что он достиг леса, но це¬ лая толпа врагов забежала ему наперерез и погнала назад, в самую гущу безжалостных преследователей. Круто свер¬ нув в сторону, с быстротою стрелы, пущенной из лука, бег¬ лец понесся к костру, одним прыжком перепрыгнул через столб пламени и, благополучно миновав целую толпу пре¬ следователей, показался на противоположной стороне про¬ секи. Но и здесь его встретили и заставили повернуть назад. Тогда он еще раз сделал попытку прорваться через толпу, как бы надеясь, что в суматохе ему удастся проскользнуть. 730