после смерти охотиться в одних и тех же местах. Красно¬ кожие должны быть друзьями и смотреть во все глаза на белых людей... Не встречал ли мой брат шпионов в лесу? Делавар, имя которого в переводе означало «Твердое Сердце», забыл на этот раз о непоколебимости. Выражение его лица смягчилось, и он снизошел до того, что стал го¬ ворить более определенно: — Возле моего лагеря были чужие мокасины. Следы их дошли до моих хижин. — Мой брат выгнал собак? — спросил Магуа, не на¬ поминая вождю его прежние увиливания от прямого ответа. — Этого нельзя сделать. Странник — всегда желанный гость для детей племени ленапов. — Странник, но не шпион. — Разве ингизы послали бы шпионами своих жен¬ щин? Не сказал ли вождь гуронов, что он взял в плен женщин во время сражения? — Он не солгал. Ингизы послали своих разведчиков. Они были в моих вигвамах, но не нашли никого, кто мог бы приветствовать их. Тогда они убежали к делаварам, по¬ тому что, говорят они, делавары — наши друзья; .их души отвратились от канадского отца. Удар был нанесен великолепно и в более цивилизован¬ ном обществе доставил бы Магуа репутацию искусного дипломата. Недавнее отсутствие делаваров во время сра¬ жения вызвало, как им хорошо было известно, много упреков со стороны их французских союзников, и они чувствовали, что впредь те будут относиться к их поступ¬ кам недоверчиво и настороженно. Нетрудно было предви¬ деть, что подобное положение окажется весьма невыгод¬ ным для них впоследствии. Отдаленные поселения делава¬ ров, их места охоты и сотни их женщин и детей — все это находилось на французской территории. Поэтому тре¬ вожное известие было принято, как и рассчитывал Магуа, если не со страхом, то с явным неудовольствием. — Пусть мой отец взглянет в лицо мне,—сказал Твер¬ дое Сердце, — он не увидит в нем перемены. Правда, мои молодые люди не вышли на тропу войны — они видели ве¬ щие сны, в которых им было указано не делать этого. Но они любят и почитают великого белого вождя. — Поверит ли он этому, когда услышит, что величай¬ 781

ший его враг нашел приют в лагере его детей? Когда ему скажут, что кровожадный ингиз курит у вашего огня? Что бледнолицый, убивший так много его друзей, расхаживает среди делаваров? Что вы, мой великий канадский отец не так глуп! — Где тот ингиз, которого боятся делавары, — возра¬ зил вождь, — который убил моих молодых людей? Кто смертельный враг моего великого отца? *— Длинный Карабин. Делаварские воины вздрогнули, услыхав хорошо из¬ вестное имя. По их изумлению ясно было видно, что они впервые узнали, что в их власти находится человек, при- обревший такую славу среди французских союзников. е— Что хочет сказать мой брат? — спросил Твердое Сердце с удивлением. ^ Гуроны никогда не лгут! — холодно ответил Магуа; он прислонился головой к краю хижины и прикрыл смуг¬ лую грудь своей легкой одеждой. — Пусть делавары пере¬ считают своих пленников; среди них они найдут одного, кожа которого не красна и не бела. Наступила долгая пауза. Вождь отошел в сторону по¬ советоваться с товарищами, а посланцы отправились, что¬ бы собрать, старейшин племени. Один за другим воины входили в хижину, и важное известие, сообщенное Магуа, передавалось каждому. Все встречали его с изумлением. Новость передавалась из уст в уста, и вскоре во всем лагере поднялось сильное волне¬ ние. Женщины бросили работу, стараясь уловить отдель¬ ные слова, нечаянно срывавшиеся с уст воинов. Мальчики, оставив свои игры, расхаживали среди взрослых, с лю¬ бопытством и восторгом прислушиваясь к отрывистым восклицаниям отцов, выражавших свое удивление перед смелостью ненавистного врага. Когда возбуждение несколько улеглось, старики реши¬ ли серьезно обдумать, чего требовали честь и безопасность их племени в таких щекотливых и затруднительных обстоятельствах. Во все время этого движения, среди общего волнения Магуа не только не покинул своего ме¬ ста, но остался в той же позе, неподвижной и внешне со¬ вершенно равнодушной к тому, что происходило вокруг него. Но ничто не ускользало от его бдительного взгляда. При его знании народа, с которым он имел дело, Хитрая 782

Лисица предвидел каждую меру, на которую решались вожди; можно сказать, что во многих случаях он знал их намерения прежде, чем сами они сознавали их. Совещание делаваров было непродолжительно. Когда оно окончилось, общая суматоха возвестила, что за сове¬ щанием вождей должно немедленно последовать торжеств венное собрание всего племени. Такие собрания происхо¬ дили только в самых важных случаях. Хитрый гурон, коварный и мрачный наблюдатель, си¬ дел поодаль. Он понимал, что его предложения будут обсуждаться на собрании всего племени. Потом Магуа вышел из хижины и молча подошел к площадке перед лагерем, где уже начали собираться воины. Прошло около получаса, пока все, включая женщин и детей, не заняли свои места. И, когда солнце стало под¬ ниматься над верхушками горы, у подножия которой де-> лавары устроили свой лагерь, большинство их уже сидели на своих местах. А когда его яркие лучи брызнули из-за очертаний деревьев, окаймлявших возвышенность, число собравшихся превышало тысячу. Только старейшие и опытнейшие имели право изло¬ жить перед собранием предмет обсуждения. Пока один из таких людей не обнаружит желания говорить, никакие воинские подвиги, природные таланты или ораторский дар не оправдали бы юношу, решившегося прервать молчание. В данном случае престарелый воин, который должен был говорить, долго молчал, по-видимому взволнованный важ¬ ностью того, что ему предстояло сообщить. Молчание тя¬ нулось гораздо дольше обыкновенной паузы, предшест¬ вующей совету; но даже самый.младший из мальчиков не обнаруживал нетерпения. По временам глаза кого-либо из индейцев поднимались от земли, к которой были как бы прикованы взоры большинства, и обращались к одной из хижин, отличавшейся от остальных только тем, что она была лучше других защищена от непогоды* Наконец в толпе пробежал тихий шепот, и все сразу поднялись со своих мест. В это мгновение дверь хижины, о которой только что шла речь, отворилась; оттуда вышли трое людей и медленно направились к месту совета.: Все они были стары, старше всех присутствовавших стариков; но тот, который шел посредине, опираясь на своих товари¬ щей, насчитывал столько лет, сколько редко выпадает на 783

долю человека. Его фигура, некогда стройная и прямая, как кедр, теперь согнулась под гнетом более чем столетней жизни. Упругая, легкая походка, обычная для индейца, исчезла; старик медленно совершал свой долгий путь, дюйм за дюймом. Его темное сморщенное лицо составляло резкий контраст с длинными белоснежными кудрями, рас¬ сыпавшимися по плечам в таком изобилии, словно опове¬ щая, что прошла вечность, когда в последний раз волосы были пострижены. Одежда этого патриарха, ибо так можно было его на¬ звать, была богата и внушительна, но вполне соответство¬ вала простым обычаям людей его племени. Она была сде¬ лана из лучших звериных шкур, лишенпых шерсти и по¬ крытых причудливыми рисунками, изображавшими его былые боевые подвиги. На груди его красовались медали, некоторые из серебра, а две из золота. То были дары бе¬ лых, полученные им в течение его долголетней жизни. На руках и на ногах у него сверкали золотые браслеты. На голове его, которую волосы покрывали сплошь, так как старик давно уже не участвовал в военных походах, вид¬ нелось нечто вроде диадемы. Украшавшие эту диадему драгоценности горели среди трех ниспадавших страусовых перьев, выкрашенных в черный цвет и составлявших рез¬ кий контраст с белоснежными прядями волос. Его тома¬ гавк почти исчезал под накладным серебром, а рукоятка ножа горела, словно рог из массивного золота. Лишь только утих глухой шум, вызванный появлением уважаемого старца, имя «Таменунд» стало передаваться шепотом из уст в уста. Магуа слыхал о славе мудрого и справедливого делавара. Ему даже приписывали редкое свойство тайного общения с Великим Духом. Поэтому Ма¬ гуа выступил немного вперед, чтобы получше разглядеть черты лица человека, решение которого могло оказать огромное влияние на судьбу вождя. Глаза старика были закрыты, будто утомились от про¬ должительного созерцания игры человеческих страстей. Цвет его кожи казался темнее цвета кожи большинства окружающих, так как бесчисленные перепутанные линии образовали сложные и вместе с тем красивые узоры, ната¬ туированные чуть ли не по всему его телу. Таменунд прошел мимо безмолвно наблюдавшего за ним гурона, не обращая на него никакого внимания и про¬ 784 25

должая опираться на своих двух почтенных спутников; он прошел к возвышению, где собрались делавары, и сел в центре с величием монарха и с видом отца. Ничто не могло быть выше того благоговения и той любви, с которой встретил народ старца. После значитель¬ ной паузы, требуемой приличиями, главные вожди подня¬ лись со своих мест; подойдя к патриарху, они торжествен¬ но возлагали его руки на свою голову, по-видимому прося благословить их. Более молодые вожди довольствовались тем, что дотрагивались до его одежды или даже только приближались к нему, чтобы дышать одним воздухом с престарелым, справедливым и храбрым человеком. Из мо¬ лодых воинов решались подходить только те, кто отличал¬ ся какими-либо выдающимися подвигами; главная же мас¬ са считала себя счастливой тем, что могла смотреть на лицо так глубоко почитаемого и горячо любимого челове¬ ка. Когда были закончены все проявления любви и уваже¬ ния, вожди возвратились на свои места, и молчание воца¬ рилось во всем лагере. Между тем один из престарелых спутников Таменунда сказал что-то шепотом нескольким юношам; они тотчас же встали, вышли из толпы и вошли в хижину, служив¬ шую, как уже было замечено, предметом особого внимания в продолжение целого утра. Через несколько минут они появились снова, ведя к судилищу людей, бывших причи¬ ной этого торжественного собрания. Толпа расступилась, образуя проход; когда прошли все, она снова сомкнулась, образовав вокруг пленников плотное кольцо. Глава XXIX Все сели. Ахиллес с такою речью Поднялся королю великому навстречу... Поп, «Илиада» Впереди пленников стояла Кора, держа руки Алисы в своих руках. Великодушная девушка не обращала ника¬ кого внимания на грозные лица дикарей, окружавших ее со всех сторон, она не испытывала никакого страха за себя и не сводила глаз с бледного, испуганного лица дрожащей Алисы. Рядом с ними стоял Хейворд. Соколиный Глаз 26 Фенимор Купер. Том I 785

встал несколько позади из уважения к их более высокому званию, о котором не мог забыть даже в минуту, когда по^ ложение их сравнялось. Ункаса не было между пленника¬ ми. Когда снова воцарилось безмолвие, после долгой внун шительной. паузы один из престарелых вождей, сидевших рядом с патриархом, вс^ал и спросил громко на вполне по¬ нятном английском языке: —- Который из моих пленников Длинный Карабин? Ни Дункан, ни разведчик не ответили на этот вопрос. Первый окинул взглядом мрачное, безмолвное собрание и отшатнулся, когда взгляд его упал на злобное лицо Магуа, Он сразу понял, что хитрый дикарь имеет какое-то отно¬ шение к их вызову на собрание, и решился употребить все возможные усилия, чтобы помешать осуществлению его кровавых планов. Ему уже пришлось видеть быструю рас¬ праву индейцев, и он опасался, что для его друга пред¬ назначалась подобная же казнь. Без долгих размышлений Дункан внезапно решился во что бы то ни стало выручить своего друга, хотя бы ценой своей жизни. Но, прежде чем он успел сказать что-либо, вождь повторил вопрос, громче и отчетливее выговаривая слова. — Дайте нам оружие, — высокомерно ответил моло¬ дой человек, — и поместите нас вон там, у леса. Наши де¬ ла ответят на этот вопрос. — Так это вы тот воин, имя которого так хорошо зна¬ комо нам? — сказал вождь, глядя на Хейворда с тем инте¬ ресом, который всегда вызывает вид человека, прославив¬ шегося добродетелями или пороками или выдвинувшегося благодаря случайности. — Что привело белого человека к делаварам? — Нужда. Я пришел за пищей, кровом и друзьями. — Не может быть. Леса полны дичи. Для головы воина ие нужно другого крова, кроме безоблачного неба, а дела¬ вары — не друзья ингизов. Довольно! Язык сказал то, чего не говорило сердце.: Дункан замолчал, не зная, как продолжать; но развед¬ чик, внимательно прислушивавшийся ко всему, что проис¬ ходило вокруг, смело выступил вперед. — Я не отозвался на имя «Длинный Карабин» не из стыда и страха, потому что ни одно из этих чувств не свой¬ ственно честному человеку, — сказал он, — но я не желаю признавать за мингами право давать какие-либо прозвища 786

человеку, которому друзья дали особое имя за его природ¬ ные дарования. Да и название это неверно: «оленебой» — простое ружье, а вовсе не карабин. Но я действительно тот человек, который получил имя Натаниэля от семьи и лест¬ ное имя Соколиного Глаза от делаваров, живущих на сво¬ ей реке. Я лот, кто более всего заинтересован в своем име¬ ни и кого ирокезы, не испросив совета, назвали «Длинным Карабином». Глаза всех присутствующих, внимательно оглядывав¬ ших Дункана, мгновенно обратились на высокую, словно вылитую из железа фигуру Соколиного Глаза. Не было ни¬ чего удивительного в том, что двое людей заявляли свои права на такую честь: самозванцы были небезызвестны туземцам, хотя и редко встречались между ними. Несколь¬ ко стариков посоветовались между собой и, по-видимому, решили хорошенько расспросить гурона. — Мой брат сказал, что змея заползла в мой лагерь, — сказал вождь гурону. — Кто это? Магуа указал на разведчика. Неужели мудрый делавар поверит лаю волка? — воскликнул Дункан, еще более убеждаясь в злых намере¬ ниях своего старинного врага. — Собака никогда не лжет, но слыхано ли, чтобы волк говорил правду? Молния сверкнула в глазах Магуа, но, вспомнив, что ему следует сохранить присутствие духа, он молча отвер¬ нулся с презрительным видом, уверенный, что проница¬ тельность индейцев не замедлит открыть, на чьей стороне правда. Он не ошибся: после нового короткого совещания осмотрительный делавар объявил о решении вождей в очень осторожных выражениях. — Моего брата назвали лгуном, — сказал он, — и его друзья рассердились. Они хотят показать, что он сказал правду. Дайте пленникам ружья, и пусть они докажут, который из них Длинный Карабин. Магуа сделал вид, будто считает эти слова комплимен¬ том, и кивнул в знак согласия, уверенный, что истина будет быстро доказана таким искусным стрелком, как раз¬ ведчик. Друзьям-соперникам сейчас же дали в руки оружие и велели стрелять через головы сидящей толпы в глиня¬ ный сосуд, случайно оказавшийся на пне, ярдах в пятиде¬ 787

сяти от того места, где они стояли. Хейворд улыбнулся про себя при мысли, что ему придется состязаться с разведчи¬ ком, но решил поддерживать обман, пока не узнает замыс¬ лов Магуа. Он старательно поднял ружье, прицелился три раза и выстрелил; пуля пробила дерево в нескольких дюй¬ мах от сосуда. Восклицания удовольствия показали, что этот выстрел индейцы сочли доказательствам большого умения в обращении с ружьем. Даже Соколиный Глаз кивнул головой, как будто желая сказать, что это лучше, чем он ожидал. Но. вместо того чтобы выразить желание состязаться со стрелком, выстрелившим так удачно, он стоял несколько времени, опершись на ружье, погружен¬ ный в глубокое раздумье. Из этой задумчивости его вы-» вел один из молодых индейцев. Он дотронулся до плеча разведчика и сказал на ломаном английском языке: — Может ли бледнолицый выстрелить лучше? — Да, гурон! — воскликнул Соколиный Глаз, подни¬ мая правой рукой короткое ружье и грозя им Магуа с та¬ кой легкостью, как будто это была камышовая тросточ¬ ка. — Да, гурон, я мог бы теперь убить тебя, и никакая земная сила не предотвратила бы этого! Парящий в воздухе сокол не более уверен в своей победе над горлицей, чем я в том, что мог бы сейчас пробить тебе сердце пулей! И поче¬ му бы мне не сделать этого? Почему? Только потому, что этим я мог бы навлечь беду на голову неяшых, невинных созданий! Разгоревшееся лицо разведчика, гневный взгляд, вы¬ прямившаяся во весь рост фигура — все это вызвало чув¬ ство благоговейного страха у всех слушавших его. Дела¬ вары затаили дыхание в ожидании;* но Магуа, хотя и не верил в снисхождение врага, продолжал стоять, словно прикованный к месту, среди окружившей его толпы. — Попади туда, — повторил молодой делавар, стояв¬ ший рядом с разведчиком. — «Попади туда»! Дурак! Куда? — крикнул Соколи¬ ный Глаз, продолжая гневно размахивать ружьем над го¬ ловой. — Если белый человек — тот воин, за которого он вы¬ дает себя, — проговорил престарелый вождь, — пусть он попадет ближе к цели. Разведчик громко расхохотался, потом перебросил ружье в вытянутую левую руку; раздался выстрел — по- 788