— Значит, скорее всего, Моника действовала по чьей-то указке. Кого вы подозреваете?

— Я не могу даже предположить, что кто-то может так ненавидеть меня и Катринку, — покачал головой Марк.

Они обсудили еще кое-что, затем Марк взглянул на часы и, увидев, что ему уже пора в аэропорт, поднялся.

— Я не волшебник, — предупредил его Цейс, как он это делал всегда, заканчивая аудиенцию. — Обычная рутинная работа, но она займет какое-то время.

— Моя жена очень верит вам, — сказал Марк, пожимая детективу руку. — Когда можно будет узнать, как продвигается расследование?

— Отчеты посылаются раз в месяц. Если мне удастся узнать что-либо интересное пораньше, я позвоню вам.

— Я надеюсь ее найти еще до того, как она сделает очередную пакость.

— Понимаю вас. Прекрасно понимаю.

Спустя день Марк вернулся в Прагу. Малышка уже была достаточно здорова для того, чтобы покинуть клинику. Марк и Катринка вместе поехали за ней.

В воскресенье утром Анна Милена ван Холлен была крещена в соборе святого Витуса в Градчанах. Ее крестными стали Кэри Пауэрс и Дэйзи Донати. Затем Марк и Катринка дали праздничный обед в ресторане «Золотая Прага», на котором помимо крестных и их семей присутствовали также Кристиан, двоюродные братья и сестры Катринки со своими сыновьями, Зузанка, Карлос Медина со своим новым дружком сэром Алексом Холден-Уайтом, мэр города со своей супругой, врачи, лечившие Катринку и ребенка, и несколько медсестер из клиники. Анушка мирно проспала все празднество. Это был счастливый день. Катринка надела ожерелье, которое подарил ей Марк. Кристиан был очень мил, и единственное, что настораживало Катринку, так это то, что он настойчиво уговаривал ее повторить свое приглашение Милене, избегавшей его весь день.

— Приглашение? — переспросил Марк, стоявший в это время рядом с Катринкой.

В эту секунду Катринка вспомнила, что обещала Марку не приглашать никого, предварительно не посоветовавшись с ним.

— Извини, я совсем забыла сказать тебе об этом. Милена хотела бы провести у нас несколько недель этим летом.

— О? — Марк был неприятно удивлен.

— Мне очень жаль, — мягко оправдывалась Катринка. — Но я не могла не пригласить ее. Я уже несколько лет обещала ей это.

— Это моя идея, — извиняющимся голосом произнес Кристиан.

— Хорошо, но только больше — никаких гостей.

— Не считая меня, конечно, — сладко протянул Кристиан.

— Ты — не гость, — сказала Катринка. — Но, мне кажется, у тебя будет отдельная квартира. Не правда ли?

В какой-то момент, только для того, чтобы подразнить Марка, Кристиан чуть было не сказал, что предпочитает остаться с ними, но потом передумал, решив, что это его совсем не устраивает. Ему определенно нужна своя квартира.

— Вы очень добры, — сказал он и добавил: — Вы оба. Вы очень щедры.

— Мы счастливы сделать для тебя все, что в наших силах, milacku. Ты знаешь это, — сказала Катринка и радостно улыбнулась.

Вместо того чтобы немедленно возвратиться в Нью-Йорк, Марк предложил Катринке провести еще несколько недель в Европе для того, чтобы они с Анушкой могли восстановить свои силы на вилле «Махмед». Катринка понимала, что это оградит ее не только от дел, но и от косых взглядов и оценок, которые неизбежно ждали ее по возвращении. Впрочем, она тоже не возражала против того, чтобы какое-то время побыть в тени.

Вместе с новой молодой няней, чешкой Ирджиной Крал, которую наняли для ребенка, Марк и Катринка перебрались на виллу, куда вскоре приехала и их верная экономка Анна Бубеник со всей своей семьей.

— Прошу вас, не надо ни о чем беспокоиться, — сказала она. — Я буду стараться, чтобы вы чувствовали себя здесь хорошо.

Убедившись, что жена и дочь остаются в надежных руках, Марк уехал по делам.

Катринка стояла на покрытой гравием дорожке, глядя вслед мужу, и размышляла о том, что спокойное существование на этой вилле — не совсем то, что ей нужно. Предоставленная самой себе, она не знала, чем заняться, и в голову лезли тревожные мысли.

Отойдя от открытого окна на верхнем этаже, она услышала детский плач; он прервал мрачное течение ее мыслей. Вернувшись в комнату Анушки, она увидела Ирджину, менявшую пеленки.

— Она очень голодна, — сказала няня.

— Я покормлю ее! — воскликнула Катринка и приняла малышку, когда Ирджина закончила ее пеленать.

— Сейчас будем кушать. Потерпи немного. Она так похожа на меня, она не любит ждать.

Катринка села в кресло, уложила ребенка поудобнее, взяла бутылочку, которую подала ей Ирджина, и приложила ее к губам девочки. Вне всяких сомнений, ничто так не успокаивает, как осознание того, что ты держишь на руках своего собственного ребенка. Катринка воспрянула духом. Две недели на вилле, без текущих дел, без необходимости соблюдать правила, по которым живет общество, показались ей раем небесным.

Но, не успела Катринка толком ощутить вкус одинокой мирной жизни, как позвонила Марго, интересующаяся, нельзя ли ей приехать и побыть несколько дней.

— Как ты узнала, что я здесь? — удивленно спросила Катринка.

— Я звонила Робин, надеясь узнать, как ты себя чувствуешь, она мне и сказала. Все в порядке? Тебе не повредит моя компания?

— Я в порядке, — ответила Катринка, заподозрившая что-то неладное. — Приезжай, когда тебе будет угодно.

— Буду через час, — пообещала Марго и приехала на пятнадцать минут раньше с двумя огромными чемоданами.