Марго укладывала вещи, а Катринка в детской кормила Анушку, когда услышала шум автомобиля на дорожке перед домом, посыпанной гравием. Она не ждала посетителей и даже не пошевелилась, продолжая кормить ребенка, рассчитывая, что Анна или кто-нибудь из слуг разберется. Видимо, кто-то просто заблудился.

Снизу донеслись голоса, затем все стихло. Раздался негромкий стук в дверь. На пороге стоял Адам Грэхем.

— Ты прекрасно выглядишь! Настоящая мадонна с младенцем…

В его голосе слышались нотки сарказма, хотя он и на самом деле был тронут, увидев ее с ребенком.

— Простите, миссис ван Холлен, — в дверях появилась Анна, — Жак просто не разобрался…

— Скажи ему, чтобы это было в последний раз, — резко сказала Катринка.

— Привет, Анна! — Адам улыбнулся.

— Здравствуйте, — вежливо ответила Анна. — Я присмотрю за ребенком, если желаете. Ирджина придет с минуты на минуту.

— Хорошо, она спит.

Катринка подошла к кроватке, уложила Анушку и повернулась к Адаму, который приблизился, чтобы посмотреть на младенца.

— Она не похожа на тебя, — сказал он.

— Да. Она будет светленькой, как Марк. Выпьешь чего-нибудь?

— Минеральной воды, если есть.

— А мне бокал белого вина, — обратилась она к Анне. — Мы будем в библиотеке.

Анна отправилась за напитками, а Катринка повела Адама вниз.

— Спасибо за цветы. И за игрушечного медведя для Анушки.

Адам помнил, что посылал цветы, а вот подарок… Наверное, он велел секретарю послать что-нибудь.

— Надеюсь, ей понравилось.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Катринка, усаживаясь в большое кожаное кресло.

Адам и сам не мог точно сказать, что он делает здесь.

— Я беспокоился о тебе и подумал, почему бы мне не зайти, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь. Я еду в Афины.

— Все хорошо, спасибо.

— Ты отлично выглядишь. А как ребенок?

— Чудесная девочка, — сказала Катринка, с трудом подавляя желание похвастаться. Как и она, Адам всегда хотел иметь ребенка, но остался один. Что у него было? Ничего, кроме старинной фамилии и удачи, которая спасала его от поражения.

— Очень мило, что зашел. Я знаю, ты всегда занят. Но ты мог и позвонить!

— Я боялся, вдруг ты не захочешь видеть меня.

— Почему же? Ты не можешь сделать мне больно: я слишком счастлива.

В комнату вошел Жак с подносом, на котором стояли напитки и ваза с арахисом. Он был растерян и обеспокоен.

— Простите, миссис ван Холлен, — извинился он.

— Да, но это не должно повториться.

— Конечно, мэм. — Он быстро разлил напитки по стаканам и удалился.

— Как долго ты собираешься носить эту фамилию?

— К чему ты клонишь? — глаза Катринки сузились.

— Мне больно, что веришь этому сукину сыну, твоему мужу, а мне никогда не верила.

Катринка уловила страдание в его голосе.

— Ты никогда не отрицал, что спишь с Натали, — тихо напомнила она.

— А если бы отрицал, что тогда?

Она подумала и сказала:

— Это ничего бы не изменило…

— Почему?

— Потому что ты солгал.

— Господи! — прошептал Адам. — Ты думаешь, твой муж не лжет? Неужели он загипнотизировал тебя?

— Я не хочу больше продолжать этот разговор.

— Дура!

— Я хочу, чтобы ты покинул этот дом!

Дверь библиотеки открылась, и вошла Марго.

— Я закончила складывать вещи. Могу я взять Жака, чтобы он отвез меня…

Она увидела Адама и замолкла.

— Какого черта ты здесь делаешь? — обратилась она к нему.

— Он уже уходит, — сказала Катринка.

Марго с подозрением смотрела на Адама. Он был красив, обаятелен и улыбался сейчас самой милой улыбкой.

— Ты явился, чтобы опять причинять людям неприятности?

— Я приехал, чтобы взглянуть на Катринку. Я беспокоился за нее. Но она уверяет, что прекрасно себя чувствует.

Адам поднялся, подошел к Катринке и взял ее руку в свои.