Шрифт:
– И как?
– Ничего особенного, - Ейщаров потянулся за пивом. Эша презрительно передер-нула плечами, после чего скорчила рожу, высунув язык. Плохо контролируемая гри-маса получилась настолько ужасной, что Олег Георгиевич, обернувшись, сказал: "О, Господи!" - и чуть не выронил бутылку.
– Вы не имели права, - Эша ладонями принялась разглаживать лицо, - не имели права вынимать меня откуда-то ни было, не имели права засовывать меня сюда и уж, тем более, раздевать, а потом заявлять, что в этом нет ничего особенного! Какую часть фразы "Я увольняюсь" вы не поняли?!
– Вы это сказали сгоряча, - невозмутимо заявил Ейщаров, вставая.
– Нет, не сгоряча! Я это очень тщательно обдумала именно в тот момент, когда с Говорящего сваливалось его лицо!
– Эша, скривившись, схватилась за голову.
– Кста-ти, как Глеб?
– С ним все в порядке. Удивлен, что вы спросили.
– Да ты...
– вспылила Эша, крепче сжимая голову в ладонях, точно боялась ее по-терять, - да вы!.. да пошли вы!.. я вас...
– Эша попыталась придумать какую-нибудь страшную кару, но не смогла и только пророчески погрозила указательным пальцем.
– Бойтесь, бойтесь мартовских ид, господин Ейщаров!
– Сейчас июль, - заметил Олег Георгиевич.
– Перестаньте валять дурака! У меня есть для вас серьезное поручение.
– Тогда подойдите поближе, - попросила Эша, и Олег Георгиевич вздернул брови:
– Плохо слышите с похмелья?
– Нет. Просто, возможно мне повезет и меня стошнит на вас, - сообщила Эша, по-шатываясь. Ейщаров протянул руку и, поймав ее за подбородок, запрокинул ей голо-ву и внимательно заглянул в глаза, потом сморщился и свободной рукой что-то вы-тащил из кармана.
– Сколько же алкоголя вы поглотили за эти дни, Эша?! Прошла уйма времени, а вы все еще лыка не вяжете! Мне нужно, чтоб вы немедленно пришли в себя!
– А может, я не желаю приходить в себя!
– заплетающимся языком промямлила Эша и снова погрозила ему пальцем.
– В таком случае, мне придется пойти на крайние меры, - решительно сказал Ей-щаров, поймал грозящий палец и ловко надел на него наперсток - обычный потертый медный наперсток, пришедшийся на палец как раз впору. Шталь недоуменно поко-силась на наперсток, хихикнула, но тотчас же ее лицо позеленело, глаза выкатились из орбит, она, издав булькающий звук, схватилась одной рукой за живот, другой за-жала себе рот, крутанулась и кинулась прочь из кухни, в коридоре чуть не сбив с ног Михаила, который поспешно прижался к стене.
– Налево!
– крикнул ей вслед Ейщаров, почти сразу же хлопнула дверь в ванную, и Михаил, шагнув на кухню, деликатно притворил дверную створку, потом, нагнув-шись, подобрал наперсток.
– Неужто ты, садист, надел ей это?! Я помню ощущения. Как будто тебе в кишки вставляют...
– Не нужно мне рассказывать то, что я и сам знаю, - перебил его Олег Георгиевич, опускаясь на табурет. Михаил настороженно взглянул на дверь.
– А ну как придет в себя и сбежит? С учетом всего я бы сбежал.
Ейщаров со смешком покачал головой и закурил, глядя в окно.
Эша вернулась на кухню минут через двадцать, посвежевшая и с осмысленным взглядом. Ее голова была замотана полотенцем, на лице блестели капли воды, халат был запахнут и завязан тщательно, но не без доли кокетливости. Она настороженно взглянула на Михаила, и тот тотчас поспешно сообщил:
– Я не голубой!
– Это ты к чему?
– удивилась Шталь.
– Просто до меня дошли слухи...
– Давай потом, а?
– прервал его Ейщаров, и Михаил насупился.
– Как вы себя чув-ствуете?
– Лучше, чем себя сейчас будете чувствовать вы!
– злобно пообещала Эша.
– Даже не представляете, как меня сейчас... Антипохмельный наперсток? Неплохо. Когда я вернусь в Шаю, непременно познакомьте меня с Говорящим с наперстками! Я с удо-вольствием набью ему лицо!
– Говорящий с наперстками содержится в тайном месте, так же как и изобретатель безалкогольного пива, - Ейщаров легко дернул ее за полу халата.
– Садитесь.
– А какие у вас еще с собой есть штучки?
– Никаких больше штучек нет. Сядьте.
– А существует наперсток с противоположным эффектом?
– Если бы!
– не удержался Михаил, и, к своему удивлению, удостоился сразу двух неодобрительных взглядов. Потом Эша села, предварительно, с подозрением поко-сившись на Ейщарова, ощупав табурет руками, и кивнула на Михаила.
– Ничего, что мы будем все обсуждать при вашем телохранителе, шофере, кто он там еще?..