Я посидел над кружкой вина, искоса наблюдая за тем, что делает наёмник — он накачивался вином, с кем-то общался, ел, опять накачивался — и так до глубокой ночи. Уже далеко за полночь, он встал с места и слегка покачиваясь вышел из харчевни. Едва за ним захлопнулась дверь, как я рванулся к порогу, выскочил наружу, огляделся, и заметил, что спина наёмника исчезает за ближайшим углом.

Подхватив свой объёмистый мешок, я пошёл в ту же сторону быстрым шагом, почти бегом, зашёл за угол — наёмник был впереди, в метрах двадцати — он, довольно уверенно и ходко шёл вперёд, совершенно не покачиваясь, как будто и не влил в себя минимум два литра вина.

Прибавив шаг, я оглянулся — вокруг была темень, ни огней, ни фонарей — только багрово-красная луна освещала окрестности неверным светом. Спина мелькала впереди, и мне показалось, как будто солдат прибавил шагу. Я тоже наддал, и вдруг увидел, что спина исчезла. Остановившись — прислушался — шагов не было слышно. Где-то затаился — решил я, заметил, видать, преследование. Может и он следил за мной — уйду я или нет? Вполне вероятно.

Делаю ещё несколько шагов, ещё несколько, ещё...бах! Мне в физиономию прилетает здоровенный кулак — скорее всего, если бы я не был по здешним меркам такого небольшого роста, кулак расплющил бы мне нос, а так он чиркнул по волосам, почти не причинив вреда.

— Сучонок, следить за мной вздумал?! ННА! Получи! — наёмник нанёс страшный удар, который должен был бы проломить мне грудную клетку. Я аккуратно поймал его руку, закрутил по ходу движения, вывел парня из равновесия и тот с грохотом, описав в воздухе красивую спиральную траекторию, хлопнулся на булыжную мостовую, где и затих, как убитый. Я оглянулся — не видел ли кто-нибудь? Нет, вокруг было тихо. Пощупал его шею, сонную артерию — пульс бился довольно ровно — наёмник был без сознания, но жив. Это радовало. Не радовало только то, что я собирался с ним сделать. Совесть, конечно, меня немного ела, но с другой стороны — на войне как на войне. Притом — он сам был из числа охотников за рабами — одним больше, одним меньше. Просто — сегодня не его день...

Я быстро связал его по рукам и ногам верёвками, которые купил ещё днём на рынке в лавке торговца скобяным товаром — почему-то я предполагал, что нечто подобно мне придётся делать, в рот ему засунул кусок тряпки, и закрепил верёвкой, обмотанной вокруг головы. Всё было готово. Опустив на землю рюкзак, я подхватил наёмника как большой куль и легко вскинул его на плечо. Затем снова надел на плечо вещмешок и быстро пошёл в сторону порта — ещё утром я заметил там укромные места вдоль забора, ограждавшего путь к порту — высокая сплошная стена в этих местах была закрыта тенистыми деревьями, под которыми сейчас, ночью, царила непроглядная тьма.

Через полчаса быстрой ходьбы, слегка запыхавшись, я был в одном из этих мест. Привалив парня к стене, перевёл дух, потом похлопал его по щекам и достав тыквенную флягу плеснул в ему лицо.

Наёмник замычал, вытаращил глаза и попытался что-то сказать, задёргался всем телом, обнаружил, что он связан и затих, яростно глядя мне в лицо.

Я выждал минуты две, хлебнул из фляжки и спокойно спросил:

— Успокоился? Теперь я говорю, а ты слушаешь: твоя жизнь теперь зависит от меня. Поверь, прирезать тебя, для меня — как высморкаться. И совесть мучить не будет — очень уж я не люблю охотников за рабами. Мне от тебя ничего не нужно, кроме информации. Сейчас я выну у тебя кляп, а ты будешь молчать, и говорить то, что мне надо. Если ты кричишь — я сразу перерезаю тебе горло, чтобы не нарушал красивую тишину этой ночи. Если ты молчишь и ничего не говоришь — я отрезаю тебе вначале одно ухо, потом другое, потом выколю глаз, потом...потом нарежу по кускам, как мясо для жаркого. Я сочувствую тебе, ты попал в эту засаду случайно — просто разболтался перед неизвестным человеком — увы, сегодня не твой день, ты страдаешь за свой язык. Но если не будешь следовать моим условиях — останешься калекой. Итак, ты будешь отвечать на вопросы? Кивни, если согласен.

Парень кивнул головой — в свете луны было видно, как яростно сверкают его глаза — как же он меня ненавидел!

Я развязал верёвку и вытащил кляп:

— Вопрос первый и самый главный: где найти Заркуна?

— Не знаю

— Хорошо, допустим. Поставлю вопрос иначе — как ты думаешь, где сейчас может находиться Заркун? Не бойся его мести — как только я его найду — ему не жить. Я его убью.

— Да ты в жизни не сможешь его одолеть! Он мастер меча, а при нём ещё всегда находятся пятеро его телохранителей! Ты болван, дикарь, ты к нему даже подойти не сможешь, идиот! Он тебя захватит, и мне конец!

— Ну что ты заладил — конец, конец — тебе предстоит выбрать — или конец тебе сейчас, или когда-то там, и есть шанс, что не от руки Заркуна. Я тебе клянусь, что отпущу тебя, если ты скажешь мне, где его найти. Только хочу предупредить — если ты обманешь — я тебя убью. Тоже клянусь. Итак, я слушаю — где найти Заркуна?

— Он базируется возле порта, гостиница «Жёлтый загар». Они второй день там зависают — празднуют выгодную сделку. Говорят, что поймали красивую бабу акома и выгодно её продали.

— Куда, кому продали?

— А я откуда знаю? Мне шепнул один из их команды — Валур, мы с ним когда-то вместе охотились, а теперь он прибился к команде Заркуна. Говорит — Заркун злющий, как зверь, после того, как его брата убили. Грозится всех акома извести, как увидит акома — так убьёт.

— Можешь показать, где эта гостиница?

— Могу, но не хочу! Я ещё не спятил! Тебе надо, ты и ищи!

— А кинжал в глаз хочешь? Всё равно покажешь, только с одним глазом. И одним ухом.