Послушники шли впереди, нарочито медленно, и можно было вдоволь налюбоваться архитектурными изысками вмерзшей в мертвый лед цитадели. Тем более, что все подробности удивительного строения были умело и ненавязчиво освещены, отчего Обитель поразительным образом сияла посреди мертвого пространства.

Впрочем, Лекс быстро отогнал появившиеся было восторженные мысли. Он не бета-землянин, ему не зачем проникаться чуждым ему духом, да и времени нет на всякие глупости. Поймал взгляд Джи подумал: ведь все, что он делает – это только для нее одной. Кроме нее никто не может помешать ему нажать холодную кнопку устройства возврата…

Конечно же, внешний вид Обители оказался по большей части масштабной декорацией. Прозрачный туннель, нырнув под свод крепостных ворот, уперся в стандартный шлюз, уводящий в глубину спутника. У ворот дежурила еще пара послушников, почти не отличимых от сопровождающих. За бронированными дверями начинались подземелья вполне земного вида – с округлыми каменными сводами, тусклыми светильниками на потолке. Шаги отдавались гулким эхом, туннель извивался, временами обнажая замерзшую породу. Было довольно холодно.

Туннель закончился еще одним шлюзом, за которым началась череда мрачных, плохо освещенных помещений.

Внезапно процессия остановилась. В полумраке не сразу стала видна группа людей в таких же темных хламидах. Отличались они лишь массивными медальонами, висевшими на груди. Вряд ли это были рядовые послушники.

Конрад решительно шагнул вперед.

– Приветствую вас, братья, – сказал он неожиданно смиренно. – Я должен заявить об исключительности своей миссии. Прошу немедленно доложить Верховному Магистру Ордена…

– Магистр уже в курсе, – оборвал его пожилой обладатель медальона. – Нам уже доложили о ваших действиях в районе боев. Факты, безусловно, вопиющие, и сегодня же по вашему поводу будет собран экстренный трибунал…

– Забавно… – Конрад криво улыбнулся. – Но чины Обители не имеют права судить воина Судного Дня…

– Верно, – сказал пожилой. – Потому в течение нескольких часов сюда прибудет арбитр Ордена и специальный эскорт.

– Почтенный настоятель, я, все же, не могу поверить, что Магистр Ашоку…

– Мэтр Ашоку смещен со своего поста, – сказал один из носителей медальонов. – Новым Верховным Магистром избран мэтр Мерфи.

– Вот как… – деревянным голосом произнес Конрад. – Новостей становится все больше…

– Вас это не должно удивлять, брат мой, – заметил пожилой. – Особенно, если взять в расчет то обстоятельство, что поводом для новостей явились вы сами. Впрочем, мы еще вернемся к нашему разговору. А пока… можете чувствовать себя как дома.

Последние слова настоятеля прозвучали издевкой. Видимо, информация добралась до Обители задолго до прибытия курьера. И, похоже, здесь не слишком жаловали мороков.

В последнем Лекс прекрасно понимал хозяев Обители: любить этих «сверхчеловеков» вообще было не за что, а рядовые послушники, видимо, имели особые основания для ревности к братьям по Ордену.

Их проводили в гостевую половину Обители и оставили одних. Под скрытым надзором, как заметил Конрад.

Впервые морок выглядел растерянным. Хотя, нет – его растерянность не была явной – лишь Лекс ощущал ее своим обостренным чутьем. Конрад задумчиво брел знакомыми ему переходами, и вскоре все трое поднимались по крутой винтовой лестнице. Пониженная гравитация Оберона, неполноценно компенсированная генераторами искусственного тяготения, помогала подъему.

И вскоре им открылся удивительный вид.

– Какая красота… – прошептала Джи.

С ней было трудно не согласиться.

Они стояли на вершине одной из четырех башен центрального бастиона Обители. Над головой – прозрачный купол. Такие же накрывали и прочие башни, а так же обширный внутренний двор, и с равнины не были заметны. Подернутая льдом поверхность была видна на многие километры – до близкого, заметно изогнутого горизонта, до горной гряды на фоне бледно-голубого диска Урана. При желании можно было ощутить себя защитниками космической крепости. Только от кого здесь защищаться? Разве что, от медленно ползущих теней, пустоты и собственных страхов.

Конрад молчал, размышляя о своем, нечего было сказать и Лексу. И тогда заговорила Джи:

– Вот я думаю: вы такие же люди, Конрад. Среди вас есть честные, смелые, есть не слишком хорошие… Вы знаете толк в красоте – и в этом мало отличаетесь от Мастеров. Зачем же мы воюем?

Конрад тихо усмехнулся. Джи продолжала, и в голосе ее начали пробиваться нотки наивной, но искренней запальчивости:

– Если бы люди обеих сторон могли общаться, если бы старая вражда не мешала контактам, если бы не было всех этих сложных барьеров – мы наверняка смогли бы найти общий язык. Вот вы – вы бы попытались не силой, а разумом убедить наших лидеров в собственной правоте. И я уверена – мудрость лучших из Мастеров позволила бы понять суть ваших убеждений…