– О чем это ты? – недоумевая, подошел к окну Стас, и Ваня указал ему на невысокого полного человека в очках, стоявшего на ступеньках рядом с Григорием Ивановичем.

– Видишь его? Это антиквар из района, мне ли его не знать…

– Ну и что?

– А то, что он всякими темными делами промышляет… Смотри, конвертик какой толстый ему дает! Слушай, а может, это он в лесу был и все ценное там собрал, а потом, чтобы грех загладить, похоронил? Или… - лицо Вани перекосилось от страха.
– Мою грамоту найти умудрился?!

– Успокойся! – усмехнулся Стас.
– Во-первых, грамота не твоя, а Мономаха!

– Смейся-смейся… - упрекнул его Ваня.
– Друг называется!

– Ну тогда, если серьезно, и тем более, если друг, - сразу посерьезнел Стас.
– То, во-первых, Григорий Иванович не тот человек, чтобы заниматься черной археологией, тем более, связанной с мародерством. Во-вторых, он наверняка не понимает ничего в этом деле, а, в-третьих, если бы и нашел эту грамоту, то обязательно сдал бы ее государству…

– Да-да, конечно… - тон Вани стал просительным.
– Но ты все равно сходи, узнай при случае, что там и как!..

– А сам что - не можешь?

– Ну ты же все знаешь… - умоляюще посмотрел на него Ваня.
– Да и потом грамоту надо искать, пока снова дожди не начались…

Ваня ожидал, что Стас опять начнет призывать его жить по закону и совести, отговаривать от бесполезных поисков. Но тот неожиданно проявил интерес к грамоте и даже самую серьезную тревогу о ее судьбе.

– Грамоту, говоришь? – переспросил он и внимательно посмотрел на Ваню: - А ты хорошо все везде осмотрел?

– Лучше некуда! – огорченно вздохнул Ваня, широко разводя руками, словно давая понять, что обыскал всю Покровку. Но Стас не унимался.

– И в сарае, и в огородах, и во дворах? – продолжал допытываться он.

– Конечно. Боюсь, что ее куда-нибудь в лес, а то и на озеро ветром унесло…

– Может, и унесло… - задумчиво согласился Стас и вдруг спросил: - Слушай, а там, где она нашлась, ты ее никак не мог оставить?

– Да что я, из ума, по-твоему, вышел?
– возмутился Ваня. – Я прекрасно помню, как вытащил эту печать, потом взял в руки грамоту…

– А потом…

– А потом – хоть убей, не помню!.. – беспомощно посмотрел на него Ваня.

– Вот видишь! – упрекнул его Стас. – Мой тебе дружеский совет. Пройдись еще раз по всей цепочке. Но – начни с самого начала, то есть, проверь как следует все под этим камнем!

– Ладно… хорошо… - согласился Ваня. И ушел, оставив Стаса, наконец, доканчивать работу для Владимира Всеволодовича.

2

Старший брат с болью посмотрел на младшего и вздохнул

Стас поставил последнюю точку и блаженно откинулся на спинку стула.

– Уф-фф! Все! Конец работе! Вот обрадуется Владимир Всеволодович!.. – вслух торжествовал он. – Представляю его удивление: ах, как быстро! ах, как ловко! – подделался он под глуховатый голос академика.
– И до чего это техника далеко ушла! Раньше на все это целые месяцы бы потребовались: в запасниках музеев, в архивах, в библиотеках… Потом еще художники, чертежники, машинистки… А тут – раз, и…

Он потянулся за телефоном, не желая отказывать себе в удовольствии прямо сейчас порадовать академика, но в дверь опять постучали.

«Ленка! – ну, наконец-то…»

– Да открывай ты, не заперто! – крикнул Стас.

Стук повторился.

«Не получилось у нее, наверное, коль боится даже входить!» - нахмурился Стас и сам пошел в сени.

– Тебя что - силой затаскивать? – распахнув дверь, с угрозой спросил он и вдруг увидел перед собой двоих, неловко переминавшихся с ноги на ногу мужчин, одного лет тридцати, другого – немного помладше, и очень похожих.

– Ой, извините… - смутился Стас. – Я думал, это… одна моя знакомая пришла!

– Это вы нас простите… - очень красивым голосом извинился мужчина постарше.
– Мы, собственно, на минутку. Только передать вам вот это.

И протянул хорошо знакомый Стасу альбом художника.

– На словах просили передать: у вас такие места, что я и так все навек запомнил. А вам в Москве пригодится. И еще: девушку свою, ну, эту знакомую вашу, - уточнил мужчина, - говорит, берегите! Она сама на Покровку похожа!