Не смотря на грустное состояніе своей души, Кети чуть не разсмялась, потому что едва устояла отъ напора эластичныхъ дтскихъ тлъ, между тмъ какъ лицо доктора сдлалось еще сурове. Онъ громко крикнулъ на бойкихъ малютокъ, оттолкнулъ ихъ, приказывая имъ удалиться и ждать, пока ихъ не позовутъ.

Дти надули губы и, молча побрели назадъ.

Кети съ досадой прикусила нижнюю губу и слдила за удаляющимися дтьми, пока они наконецъ не скрылись за угломъ дома.

– Съ какою охотою я пошла бы за ними, что-бы ихъ успокоить, но теперь конечно не сдлаю больше ни шагу по той земл, которую сейчасъ на вки покину, – сказала она съ болью въ сердц.

– Успокоить! – повторилъ докторъ съ насмшкой, – не наградите-ли вы меня новымъ титуломъ, въ род варвара, какъ недавно назвали меня безхарактернымъ? Утшьтесь, такой возврастъ самъ отлично съуметъ себя успокоить; смхъ и слезы тсно связаны у нихъ между собою. Слышите, вонъ ужъ они хохочутъ. Пари держу, что они смются над моей строгостью. Вдь я только ради васъ приструнилъ эту необузданную толпу; какъ можете вы терпть, что-бы васъ такъ обступали и тормашили?

– Они это потому длаютъ, что любятъ меня! И я благодарю за это Бога! По крайней мр я могу имъ врить! – воскликнула Кети, крпко прижимая свои руки къ груди. – Или, можетъ быть, вы на этотъ разъ захотите убдить меня, что ихъ сердечныя ласки относятся только къ моему денежному шкафу? Нтъ, въ этомъ случа я не уступлю вамъ своего утшительнаго убжденія! Въ этомъ будьте уврены!

Какъ рзко звучали эти слова въ устахъ молодой двушки!

Брукъ невольно отступилъ на нсколько шаговъ.

– Какая странная идея!

– Да, вамъ кажется страннымъ, что я наконецъ очнулась отъ своей ребяческой самонадянности и узнала, что теплое, искреннее чувство и справедливая воля ничего не значатъ въ свт. Неправда-ли, я довольно поздно поняла, какъ я смшна съ своими своеобразными воззрніями на хорошее и дурное, на правду и ложь?

Кети поблднла отъ чрезмрнаго внутренняго волненія, и по членамъ ея пробжала потрясающая дрожь.

– Трудно сознаться, что я до сихъ поръ часто обманывалась въ людяхъ, и не имю права быть счастливою по своему. Вы спросили меня въ первый день нашего знакомства, какъ я смотрю на свое неожиданное богатство? Только въ настоящую минуту я могу дать вамъ точный отвтъ.

– Мн кажется, что съ этимъ богатствомъ постило меня и несчастіе. Теперь вс т, которые протягиваютъ мн руки,чтобы притянуть меня къ себ, не желаютъ обладать лично мною, но тми золотыми волнами, которыя такъ обильно за мною слдуютъ.

Докторъ испуганно посмотрлъ на свою собесдницу.

– Боже мой! Какимъ образомъ пришли вы къ такому возмутительному заключенію?

Кети засмялась принужденнымъ смхомъ.

– И вы еще спрашиваете? Неужели вы не замчаете, что меня ежечасно принуждаютъ подкрплять въ себ это возмутительное убжденіе. Меня стараются уврить, что въ моемъ миломъ Дрезден меня любятъ и ласкаютъ только потому, что я богата; учителя раздуваютъ въ мн слабую искру музыкальнаго таланта лишь изъ крупнаго гонорара, который я имъ плачу, а опекунъ ухаживаетъ за питомицей и сватается за нее, потому что лучше всхъ знаетъ ея стоимость.

Говоря это, Кети безцльно смотрла на вечернее небо; а когда она украдкой взглянула на Брука, онъ сдлалъ движеніе, точно передъ его глазами блеснула молнія.

– Разв это дло ршенное? – спросилъ онъ, запинаясь. – И вамъ конечно очень больно сознаться, что и Морицъ думаетъ также?

Кети съ любопытствомъ прислушивалась къ его голосу, который теперь казался необыкновенно слабымъ и дрожащимъ.

– Меня еще больше удивляетъ то, что каждый считаетъ своимъ долгомъ непремнно вмшаться въ это дло, – отвчала она съ гордостью, выпрямившись во весь ростъ и нервно тряхнувъ головою.

– Бдная золотая рыбка, не легко ей обороняться, что-бы не сдлаться жалкою игрушкою въ рукахъ эгоистовъ. А я этого положительно не хочу. Вдь, вы сами, докторъ, того мннія, что сирота должна отдать себя на распоряженія старшихъ. Отсюда вы меня изгоняете, а между тмъ тамъ, – готовы сковать мои ноги цпями, что-бы я осталась. Желала-бы я знать, кто даетъ вамъ право на такое самовольное распоряженіе? Въ послдній разъ спрашиваю я васъ: что я вамъ сдлала?

Кети едва удерживала слезы, душившія ея горло; даже губы слегка тряслись отъ упорной борьбы.

– Ни слова боле, Кети! – прошепталъ Брукъ, схвативъ ее руку своими холодными, точно желзными пальцами. – Счастіе, что я знаю всю вашу честность и вашу неспособность разыгрывать комедіи, а то я подумалъ бы, что вы преднамренно избрали эту утонченную пытку для того, что бы вырвать у меня мою самую сокровенную тайну. Но я не хочу этого.

Брукъ скрестилъ руки на груди и сдлалъ нсколько шаговъ по направленію къ дому, потомъ остановился, снова подошелъ къ Кети и сказалъ:

– Впрочемъ, мн очень интересно знать, какимъ образомъ я надваю на васъ цпи, чтобы вы здсь остались? – спросилъ онъ совершенно спокойно.