Выраженіе лица Флоры быстро измнялось; теперь она видла, что игра была проиграна, и все кончилось. Но эта хитрая интригантка своею рзкою проницательностью моментально съумла освоиться съ своимъ новымъ положеніемъ. Вмсто злости и упрямства, въ глазахъ ея виднлась теперь ласка, а движенія стали плавны и какъ-то особенно нжны. Подвинувъ дрожащими руками свалившійся чепчикъ на пушистые локончики, красавица съ дкою улыбкою посмотрла на стоявшаго передъ ней кающагося гршника и сказала:

– Значитъ ты ршился на это, не сказавъ мн предварительно ни слова о твоей любви къ этой двочк? Отлично, господинъ докторъ! Теперь мн невольно приходитъ въ голову мысль: что за жизнь пришлось бы мн влачить возл подобнаго мужа? И потому счастіе для насъ обоихъ, что все это такъ устроилось. Я возвращаю теб твое слово, но свободой ты будешь пользоваться на столько, на сколько ее дають птичк, привязанной къ нитк, конецъ которой крпко держатъ въ рук.

Съ этими словами она, многозначительно взглянувъ на Брука, указала ему на обручальное кольцо.

– Можешь посвататься за какую угодно столичную барышню, будь она даже врагомъ моимъ, и я охотно передамъ ей это кольцо, но Кети я не уступлю его! Слышишь! И если бы даже ты бжалъ съ ней за море и внчался въ самомъ глухомъ, неизвстномъ мст, то и тогда я съумю отыскать васъ и явлюсь во время, чтобы помшать этому браку.

– Ну, это слава Богу, не въ твоей власти, – замтилъ Брукъ, блдный отъ чрезмрнаго внутренняго волненія.

– Ты думаешь? Нтъ, будь увренъ, что я позабочусь о томъ, чтобы ты никогда не былъ счастливъ по твоему желанію! Ты еще не разъ услышишь обо мн.

Сказавъ это, коварная невста насмшливо захохотала, быстро вышла изъ комнаты и заперла за собою дверь. Въ ту же минуту изъ корридора появился лакей; онъ былъ посланъ за докторомъ, такъ какъ бдной Генріэтт сдлалось опять хуже.

Давно уже жители столицы не волновались такъ сильно, какъ посл ужаснаго событія въ вилл, жертвою котораго, кром совтника, сдлался тоже и мельникъ Францъ.

Съ тхъ поръ прошло не боле двухъ сутокъ, а между тмъ оплакиваніе погибшаго богача превратилось въ страшные слухи, ужасавшіе преимущественно дловыхъ и коммерческихъ людей: имя Морица оказалось вдругъ въ числ должниковъ банка и за нимъ считалось нсколько десятковъ тысячъ. А между тмъ вс новыя постройки въ вилл Баумгартенъ были сданы съ подряда, и ни одному рабочему не было еще заплачено ни единой копйки. Доврчивымъ подрядчикамъ поневол приходилъ теперь въ голову вопросъ: какимъ образомъ могъ попасть динамитъ въ винный погребъ совтника фонъ Ремера, именно подъ тми комнатами, гд хранились вс денежные документы и дловыя книги. Кром того въ письмахъ, найденныхъ между уцлвшими бумагами Морица, говорилось о громадныхъ потеряхъ, которыя потерплъ коммерціи совтникъ. Правда, что Морицъ, какъ опытный аферистъ, съумлъ скрыть свои неудачи въ длахъ и такъ ловко маскировалъ вс потери, что даже его новый бухгалтеръ, занявшій мсто секретаря посл продажи прядильной фабрики, не имлъ ни малйшаго понятія о его биржевыхъ сдлкахъ. И можетъ быть, богачу, милліонеру, удалось бы, не смотря на вс потери, на вкъ прослыть несчастною жертвою случайнаго взрыва если-бы только онъ не ошибся въ пропорціи свжаго пороха. Это-то и былъ тотъ промахъ, съ помощью котораго должны были добраться до истины.

Между тмъ какъ въ город такъ много говорили о предстоящей катастроф съ денежными длами покойнаго совтника, въ вилл Баумгартенъ произошелъ тоже грустный переворотъ. Въ первый день комнаты роскошнаго дома были переполнены друзьями и ближайшими сосдями, и, хотя вс по возможности старались не шумть, чтобы не безпокоить больныхъ, дло все-таки не обошлось безъ нкоторой суматохи. Но на второй же день во всемъ дом водворилась глубокая, непріятная тишина, казавшаяся страшно томительною, такъ какъ почти вс окна бельэтажа, разбитыя во время пожара, были теперь прикрыты досчатыми ставнями, что придавало пустыннымъ комнатамъ мрачный, унылый видъ.

Бдная президентша не знала еще, что вслдъ за ужаснымъ несчастіемъ ее ожидаетъ второй ударъ. Цлую ночь она провела въ раздумьи и нсколько разъ спрашивала себя: какая часть уцлла отъ погибшаго имущества и кто ее получитъ? Самолюбіе было въ ней такъ велико, что важная дама перестала думать объ умершемъ и единственно погрузилась въ размышленіе о собственной своей участи. Въ эти дни эгоистическій элементъ старой бабушки и старшей внучки выказался въ полной своей сил.

Вскор посл своего объясненія съ Брукомъ, Флора сообщила президентш о разрыв съ женихомъ, умалчивая, конечно, о побудительныхъ причинахъ; но разстроенная старушка ни мало не интересовалась узнать ихъ; ея дряхлое тло вздрогнуло, глаза заблестли лихорадочнымъ огнемъ и вопросительно взглянули на внучку, но она ничего не сказала, а только пожала плечами. И это очень натурально; для нея переворотъ въ судьб внучки былъ слишкомъ ничтоженъ въ сравненіи съ нищетой, угрожавшей избалованной барын, привыкшей къ княжеской роскоши.

Поговоривъ съ бабушкой, Флора удалилась въ свою комнату, гд безвыходно просидла цлый день, извиняясь нездоровьемъ каждый разъ, какъ ее приходили звать въ гостинную для пріема сосдей и гостей, являвшихся съ изъявленіемъ своего сочувствія. Красавица не теряла времени и усердно занималась разборкою и запаковкою своихъ вещей.

Между тмъ въ нижнемъ этаж и кухн господствовала ужасная сумятица; горничныя и лакеи, понявъ, что въ дом происходитъ „что-то неладное“, шумно собирали свои пожитки, бгали по корридорамъ и обширнымъ кладовымъ, гд безъ всякой церемоніи уничтожали сладкіе торты и пуншевыя чаши, разставленные на длинныхъ столахъ и приготовленные для празднованія двичника. Каждый изъ нихъ ожидалъ прибытія судебной комиссіи и потому старался попользоваться, кто чмъ могъ.

Теперь и президентша Урахъ начинала понимать, что ея царствованіе въ вилл окончилось; еще нсколько дней тому назадъ, прислуга являлась при первомъ ея звонк, а теперь ей приходилось самой звать кого нужно, такъ какъ электрическіе звонки потеряли свое дйствіе. Не разъ тоже приходилось ей слышать, какъ ея дорогая болонка жалобно визжала отъ полученныхъ побоевъ, тогда какъ прежде никто изъ лакеевъ не смлъ дотронуться до нея пальцемъ.

Вс эти перемны не касались однако обитателей бель-этажа. Генріэтта всегда была добра и деликатна, прислуга любила ее и теперь старалась, по возможности, окружать заботливостью несчастную, больную барышню, положеніе которой, по словамъ доктора, было очень опасно.