Шрифт:
кушетке в спальне хозяев. Танцевали много и охотно; а
Виктор, постоянно востребованный женщинами как
постороннее лицо в их семейном кругу, вынуяеден был
следить за тем, чтобы не давать повода для ревности, что,
впрочем, вряд ли было обоснованно: к нему относились
почти по-родственному. Танцуя медленный танец с Тамарой,
он прилагал немало усилий, чтобы опасная близость их тел,
старательно возобновляемая ею вновь и вновь, не бросалась в
глаза окружающим.
— Помнишь, я приглашала тебя помочь мне, когда у меня
потёк кран в ванной? — спрашивала она, улыбаясь.
— Ну как же, помню.
— И что ж ты не пришёл?
— Но у тебя ведь есть Анатолий.
— Анатолий был в командировке, ты же знаешь.
— Тем более... Как же я мог поступить так по отношению
к нему?
— Странный ты!.. Мы что, детей с тобой собирались бы
делать?
— Тамара!.. — воскликнул он укоризненно.
— Да ладно тебе! Надо ж иногда давать себе выходной от
семейной жизни. А Анатолия я всё равно люблю.
— Нет, я так не могу.
— Может быть, я не нравлюсь тебе? — говорила она
игриво. — Или наши идеологические разногласия тебе
мешают?
— Зачем ты так говоришь? Ты мне очень нравишься, но
ты замужем за Анатолием, а это непреодолимое препятствие
для меня.
215
— Ну хорошо! Может быть, позднее ты изменишь своё
отношение ко мне. Вот уже сейчас я чувствую, что оно
изменилось, — заявила она, на секунду тесно прижавшись к
нему.
— Господи! Что ты делаешь! — смущённо отстранился
Виктор.
— Ничего, я подожду, — улыбалась она, как ни в чём не
бывало.
Позднее, опять танцуя с ней, он, стараясь избежать
похожего разговора, спросил о её работе, о том, как дела у
них на предприятии.
— Ты знаешь, я ушла от своей прежней хозяйки. Надоело
работать на чужого дядю. Сейчас занялась челночным
бизнесом. Два раза уже съездила в Турцию, потихоньку
торгую, но результат скорее отрицательный — очень много
конкурентов, а ведь город наш не такой уж большой.
Хотелось бы заняться чем-нибудь посерьёзнее, но никак не
могу придумать — чем. Все ниши уже заняты, да и наличных
средств у меня нет, чтобы открыть своё дело. То, что удалось
сберечь ранее, пропало, а кредит взять в банке не так-то
просто: желающих много, гораздо больше, чем у них
возможностей. Поэтому и получают только избранные, да и
то с определёнными условиями.
— Что же за условия?
— Говорят, до двадцати пяти процентов надо отдать кому
нужно.
— А кому нужно?
— Неважно, потому что без связей всё равно его не
добьёшься. Но у меня даже нет определённых целей, хотя
вполне возможно открыть свой приличный магазин — это
наиболее реальный вариант. Надеюсь, мне всё же удастся это
сделать.
— А что Анатолий?..
— Ты же знаешь — он геолог. Работа их сейчас
практически свёрнута, но он купил гусеничный вездеход и
надеется наладить своё дело: хочет договориться с местными
216
рыбаками, оленеводами о заготовке рыбы, мяса. Думаю, у
него всё получится.
— А ты не хочешь устроить своё дело? — спросила она
чуть позднее.
— Нет! Мне это претит. Я не смогу стоять за прилавком,
хитрить, изворачиваться, обманывать. Можно, конечно,
заняться автосервисом, что хорошо могу делать, поскольку я
механик в широком понимании этого слова, но и это меня не
прельщает, потому что хочется участвовать в значимых
делах, в масштабных проектах, в больших стройках, как до
сих пор.
— Но со временем ты можешь достичь этого в
собственном деле.
— Не смеши меня: эти места давно застолблены теми,
кто находился непосредственно рядом. Как говорят, в нужное
время и в нужном месте.
— А в отношении автосервиса?
— Город наш небольшой, и, я думаю, здесь тоже всё
схвачено давно и «крышуется». Новичков тут не любят. Да я
уже говорил, что меня это не прельщает.