Море успокоилось, у меня явилось сильное желаніе побывать на корабл въ той надежд, что не найду ли тамъ какого нибудь живаго существа, которому я могъ спасти жизнь. Если же не найду людей, думалъ я, то найду что-нибудь полезное для себя. Эта мысль не давала мн покою ни на минуту.

Я приготовилъ все къ моему путешествію. Взялъ нсколько хлба, большую бутылку свжей воды, полную корзину сушенаго винограда, рису, дв дюжины пирожковъ, сыру, горшокъ козьяго молока и зонтикъ. Потомъ, спустившись къ боту, вычистилъ его и положилъ туда всю свою провизію. Я былъ совсмъ готовъ выступить въ море, но, взглянувъ на разбитый корабль, вспомнилъ о той опасности, которой я уже подвергался и могу вторично подвергнуться ей по причин скрытыхъ подводныхъ камней, морскаго теченія и втра, которые въ одно мгновеніе могутъ навсегда разлучить меня съ моимъ любезнымъ островоь. Эта мысль до того меня устрашила, что я ршился оставить свое намреніе. Втащивъ свой ботъ въ небольшую бухту, я слъ на землю и находился между страхомъ и желаніемъ хать къ кораблю. Долго я сидлъ неподвижно на одномъ мст. Насталъ приливъ и я по невол долженъ былъ отсрочить свой отъздъ на нсколько часовъ. Во время отлива я замтшгь морское теченіе, которое направлялось въ сверную сторону и слдовательно благопріятствовало моему возвратному пути. Это открытіе ободрило меня, и я положилъ непремнно на слдующій день отправиться къ кораблю какъ только настанетъ отливъ.

Ночь я провелъ на своемъ бот, а поутру рано, когда начался отливъ, пустился въ море, направляя свой путь къ сверу, прямо къ кораблю, къ которому и прибылъ чрезъ два часа. Моимъ глазамъ представилось плачевное зрлище. Корабль, который судя по его устройству былъ испанскій, глубоко втиснулся между двухъ скалъ. Корма и часть корпуса корабельнаго были разбиты волнами. Онъ такъ ударился сильно носомъ о подводные камни, что главная мачта и другія были изломаны, но однако бугспортъ былъ цлъ.

Когда я взошелъ на палубу, то первый предметъ, попавшійся на глаза мои, была собака, которая, увидавъ меня, принялась жалобно выть. Это животное было почти полумертво отъ голода и жажды. Я далъ ей кусокъ хлба, который она съла съ жадностію, потомъ налилъ ей немного воды. На всемъ корабл, кром этой собаки никого не было. Въ одной изъ каютъ я нашелъ двухъ мертвыхъ матросовъ, которые лежали обнявъ другъ друга. Вроятно, вода, хлынувшая вдругъ, залила ихъ и задушила. Весь грузъ корабельный былъ поврежденъ морскою водою. Тамъ находилось нсколько бочекъ, должно быть съ винограднымь виномъ или водкою. Он были такъ велики и тяжелы, что я не могъ приподнять ихъ. Тамъ лежало еще два сундука, которые я взжлъ и, не разсматрввая съ чмъ они, положилъ ихъ въ свой ботъ. Впослдствіи, судя по найденнымъ вещамъ и бумагамъ на корабл, надобно было думать, что онъ шелъ въ Буеносъ-Айресъ или въ Ріо де-ла-Плата, и оттуда долженъ былъ отправиться въ Гаванну, и наконецъ въ Испанію. Кром двухъ сундуковъ, я нашелъ боченокъ съ какою-то жидкостію (ея было боле двухъ ведеръ), и съ великимъ трудомъ спустилъ его въ мой ботъ. Въ одной комнат было нсколько ружей и большой рогъ съ 4 или 5 фунтами пороху. Ружья и рогъ съ порохомъ тоже положены были на богь. Кром всего этого, я захватилъ съ собою лопатку для угольевъ, щипцы, въ которыхъ я очень нуждался, два мдные котелка, сковороду и шоколадницу. Со всей этой поклажей и съ собакой я и возратился къ вечеру чрезмрно усталый на островъ.

Переночевавъ на своемъ бот, я перенесъ на другой день мое новое имущество въ свой гротъ. Въ двухъ сундукахъ оказалось много разныхъ предметовъ, для меня очень полезныхъ. Тамъ находился погребокъ съ разными прекрасными ликерами, въ бутылкахъ, украшенныхъ серебромъ, изъ которыхъ каждая содержала въ себ до четырехъ кружекъ напитка. Я въ немъ нашелъ дв банки варенья, такъ хорошо закупоренныя, что вода никакъ не могла попасть туда. Въ этомъ сундук было еще нсколько хорошихъ рубашекъ, галстуховъ разныхъ цвтовъ, полдюжины блыхъ платковъ изъ тонкаго полотна и четыре полотенца. На дн сундука лежали три мшечка съ золотыми монетами, и нсколько разныхъ дорогихъ вещицъ. Во второмъ сундук было разное старое, поношеное платье, четыре пары чулокъ, дв пары башмаковъ и три флакона пороху.

Я очень сожаллъ, что не могъ проникнуть во внутренность корабля, залитую водою. Я тамъ бы вроятно нашелъ много разныхъ вещей, нужныхъ и полезныхъ мн, которыя бы я взялъ и сложилъ на храненіе въ гротъ, а потогь отвезъ бы ихъ въ мое отечество, если Провиднію угодно будетъ возвратить меня туда со временемъ.

Сложивъ все въ безопасное мсто, я возвратился въ свое старое жилище и нашелъ въ немъ все въ томъ же порадк, въ какомъ и оставилъ его. Я опять попрежнему началъ жить и заниматься домашними длами. Нсколько времени я наслаждался спокойствіемъ, но всегда былъ, такъ сказать, какъ бы на страж, и рдко выходилъ изъ дому. Когда же и выходилъ то всегда вооруженный съ головы до ногъ, что мн было очень тяжело и скоро приводило въ изнеможеніе. По сіе время я прожилъ на остров двадцать четыре года.

Можно было бы сказать, что я жилъ совершенно спокойно въ теченіе двухъ лтъ, еслибы не тревожили меня разные планы, чтобы оставить островъ и возвратиться въ свое отечество. То хотлъ я на своей лодк переплыть къ тому материку, который лежалъ противъ моего острова; то думалъ предаться на произволъ втра, какъ это сдлалъ, спасаясь изъ плна въ Сале.

Долго размышляя и за и противъ разныхъ предположеній, я пришелъ къ тому убжденію, что нужно завладть какимъ нибудь дикаремъ или лучше плннымъ, который изъ благодарности за свое спасеніе будетъ мн другомъ и покажетъ путь къ матерой земл. Однако я видлъ большое затрудненіе въ томъ, что для этого надобно унячтожить цлую толпу дикихъ; а такой подвигъ казался мн немыслимъ. Но какъ бы то ни было, я ршился караулить моихъ враговъ во время ихъ высадки на берегъ и дйствовать, соображаясь съ обстоятельствами, которыя представятся мн тогда.

Съ этою цлію я часто хаживалъ на тотъ берегъ, гд они обыкновенно останавливались; но въ продолженіе 18 мсдцевъ никого не встрчалъ. Эти напрасныя и довольно утомительныя путешествія нисколько не отвратили меня отъ принятаго мною плана; но еще боле усилили мое желаніе встртиться съ дикими. Какъ прежде я убгалъ этихъ каннибаловъ, такъ точно теперь искалъ ихъ. Столько надялся я на свое знаніе и силы, что желалъ бы себ подчинить троихъ, даже дикихъ, привести ихъ въ совершенную мн покорность и лишить ихъ всякаго средства вредить мн.

Наконецъ случай представился. Однажды утромъ я примтилъ на берегу отъ 5 до 6 лодокъ, но дикихъ уже въ нихъ не было. По моему разсчету, каждая изъ этихъ лодокъ могда помстить въ себ 6 человкъ, а потому всхъ пріхавшихъ должно быть около 30 человкъ. И такъ, мн предстояло бороться съ тридцатью человками. Такой неравный бой поколебалъ меня на нкоторое время. Я внимательно прислушивался ко всякому шуму и, влзши на пригорокъ, находившійся недалеко отъ моего жилища, увидлъ чрезъ зрительную трубу, что дикихъ дйствительно было столько, сколько я предполагалъ, т. е. до 30 человкъ. На берегу былъ разведенъ большой огонь для приготовленія пиршества. Они плясали кругомъ огня, длая разныя странныя тлодвиженія, прыжки, скачки и кувырканья, какъ у нихъ заведено было обычаями.