– Илья, ты помнишь, что я тебе говорила?

– Что только мужики с нашего мира...

– Точно. Поехали, я люблю сюрпризы приятные преподносить.

Подозвав Светозара, Горгона что-то шепнула ему на ухо и тот, с нескрываемой радостью кивнул:

– Хорошо, благодарю тебя, всемогущая и великая Горгона. Мы будем ждать вас в Сороках.

Медведи поехали по дороге, слушая рассказ освобождённых от ремней парней, а Горгона свернула на еле заметную лесную дорогу, где удары копыт глушились высокой и мягкой травой и можно было спокойно говорить на ходу.

– Илья, скажи ребятам кто я, а то Артур злится, что им старуха командует.

– Ничего я не злюсь и вообще ничего не говорю!

– Не говоришь, зато думаешь.

– Я? Думаю? А тебя волнует, о чём я думаю?
– Артур распалялся прямо на глазах.
– Какого чёрта! Ты ещё и мысли читаешь? У нас друг погиб, мы мстить едем, а ты "сюрпризик" готовишь! Только от дела нас отвлекаешь! Терпеть ненавижу, когда женщина командует. Никогда женщинам не верил и верить не буду!

– Ты вспомнил тех "крошек" что налили вам вина?

Артур не возмущался, просто открыл рот от удивления, переводя взгляд то на товарищей то на колдунью, пытаясь получить толковое объяснение происходящему.

– Позвольте, джентльмены, представить вам нашу, можно сказать, землячку - ИВАНОВУ ИРИНУ АЛЕКСАНДРОВНУ, бывшую медсестру, а теперь достойную ученицу местных колдунов.
– - Илья наблюдал за интересной реакцией ребят, до которых медленно, но доходил смысл сказанного.
– - Ирине всего двадцать три года, по нашим меркам, и около трёхсот по меркам этого мира.

– Ну и какая я старушка в двадцать три года?

Артур не успел увернуться от ветки и получил удар по лбу, лишний раз убеждаясь, что это не сон.

– Ни фига себе! А я то думаю, чего это старушка такая лихая и резвая? Каким же ветром тебя сюда занесло?

– История моя романтична и ужасна. Полна несчастной любви и, надеюсь, будет со счастливым концом.

– Рассказывай, только не о своих всех трёхстах годах, выбери основное, а то я знаю вас, женщин.
– Артур подвёл поближе своего коня с одной стороны телеги, с другой пристроились Илья с Никитой. В телеге дремал Коготь и похрапывал Уголёк. Клык бежал впереди и все знали, что в случае опасности он немедленно предупредит.

– Жила-была девочка в детдоме, хорошенькая такая. Любила она кукол да своих друзей лечить. Так она этим с детства увлекалась, что поступила в медучилище, которое закончила с отличием. А чтоб продолжить врачебную деятельность, готовилась после годика работы в больнице в качестве медсестры, поступить в мединститут, но судьба повернула всё по-другому.
– Ирина стрельнула глазами в сторону Артура, -влюбилась я в одного мужчину, обещавшего, что я буду учится за его счёт за границей, а чтоб я не сомневалась в его честности и порядочности, предложил выйти за него замуж.
– - Лицо у Ирины стало серьёзным, да и тон перестал быть шутливым.
– - На работе я заявила, что уезжаю за границу и выхожу замуж. Уволилась, собрала вещи, сдала комнату в общаге и села в машину своего жениха. Сказал он мне: "Дорогая, поспи на заднем сиденье, нам ехать всю ночь, а утром мы будем уже в самолёте". Я и уснула. Проснулась на каком-то дворе, а не на аэро-вокзале. Мой "женишок" у каких-то амбалов берёт пачку денег и говорит: "Здоровье у неё отменное. Никто искать не будет. Родных и близких нет". Вот тогда до меня стало доходить, что дело пахнет очень препаршивейше. Думала, что меня в публичный дом подпольный продают (ох, лучше бы туда). Я как закричу: "Митенька! Я же люблю тебя! Я даже татуировку сделала, как я тебя люблю!" Посмеялись они от души, врезали, чтоб не кусалась и не царапалась, связали и в подвал поволокли. Стала я в роли "подопытной мыши". В нашем мире мне ломали руки, ноги, рёбра, выбивали или вырывали зубы, выкалывали глаза, даже грудь отрезали, резали, били, вытворяли такое, что я давно уже убитой раз десять должна была быть. Меня забрасывали в этот мир, где у меня всё срасталось и восстанавливалось. И в нашем мире и в этом у меня измеряли температуру, давление, пульс. Короче "опыты" шли с большим размахом.
– Телега уже давно стояла, но никто этого не замечал, все внимательно слушали.
– Я уже и умолять их устала, а им всё до лампочки. Только успевают записывать: "Подопытная имеет пульс...температуру...давление...Восстановление сломанной бедренной кости и вырезанного глаза...Отрезанные пальцы отрастают как и вырванные... Зубы восстановились без следов зубного камня..." - У Ирины текли слёзы от таких воспоминаний.
– - Чувствую, что у меня "крыша" скоро поедет от такого, а сделать ничего не могу! У них такие мордовороты, что из их хваток не вырваться. Однако заметила я, что они строго по часам иногда всё делают, особенно в нашем мире. Когда торопятся, а когда и время тянут. Притворилась я, когда мне руки сломали, что лежу в полной отключке. Слышу: "Кукла отрубилась, но дышит. Там ещё ночь. Через пятнадцать минут забросим. Пошли, перекурим". "Точно, пошли. Она живучая, раньше столько никто не выдерживал. Не помрёт, в крайнем случае, на последнем ударе сердца надо будет успеть забросить". Только они ушли обсуждать, что мне ещё в следующий раз ломать или отрезать, как скаканула я сама в эту дыру. Кости срослись, амбалы не поджидают. Я по коридору побежала и выскочила прямо на часового с копьём и в голове у меня слышится: "Убежит ведь, стерва! Надо тревогу бить!" А я так его в этот момент возненавидела, что только и успела подумать: "Чтоб твоё каменное сердце разорвалось!", как он замертво и упал. Переоделась я в его одежду, взяла копьё и мимо шалашей и палаток бросилась бежать. Наперерез выскочил ещё один, так я и его одним взглядом убила и дальше бежать. Солнце взошло, потом и заходить стало, а я всё бежала и только в темноте возле ручья свалилась и уснула. Проснулась, а рядом сидит старец седой с длиннющей бородой и думает: "От злых людей убегает. Душа чистая. Людей лечит. Такую ученицу мне и надо." Так я и попала к великому колдуну-скальнику Гоку. Учил он меня пока не погиб от колдовства подлого Кнора. Скальники учили меня всему, что знали сами и сказали, что я их лучшая ученица. Вот так двести семьдесят лет с "хвостиком" я и живу здесь. Имя я себе сама выбрала, помня, как часовых убила. Другого в голову тогда не пришло, а потом и поздно уже было. По городам и деревням обо мне и хорошее и злое говорят, но я в основном людей лечу, иногда, как сегодня, пробую ремни рабства снять, курсы знахарок и деревенских ворожеек открыла и веду, воюю со злом.
– Ирина утёрла слёзы и улыбнулась.
– - Ну, как? Интересную я вам сказку рассказала? Не уснули?

– Я этого Посланника и его дружков-садистов...
– Артур так сжал ручку своего ножа, что она затрещала.

– Поехали, - тронула лошадей Ирина, - а то сюрприз вас заждался.

Всю оставшуюся дорогу ребята перебрасывались мрачными взглядами и не проронили ни слова. Ирина читала их мысли и думала: "Хорошие ребята, не ошиблась я в них, доверившись до конца. С ними мы всё сделаем".

На другом конце поляны, куда выехали ребята, был виден вход в пещеру, рядом с которым стоял...

– РОМКА!!! ЖИВОЙ!!!

Никита с Артуром бросились обнимать Ромку, а Илья заключил в объятия Ирину:

– Волшебница ты наша!
– но услышав приглушённое: "Не дави! Я же тебе не тюбик для зубной пасты!", опомнился.
– - Ой, прости, чуть голову не потерял!

– И мою чуть не оторвал!
– Ирина возмущалась, но была очень довольна произведённым эффектом.
– Я не обижаюсь, меня очень давно вот так парни не обнимали, даже приятно было, - но, видя, как для объятий к ней приближается Никита, закричала, - НО-НО-НО!!! Не балуй! Раздавишь и не заметишь! Вон сколько силы! У Романа-то хоть одна рука, вырваться можно было, а у вас...

После того, как страсти улеглись, Ирина рассказала:

– Я его, как сестричка на фронте, несколько километров на себе несла. От людей Лучика даже листьями маскировала и магические маскировки ставила. Жалко руку его не нашла, а то бы прирастила.

У Романа ниже правого локтя висел пустой рукав.

– Да я этих гадов одной левой лупил и дальше лупить буду.

– Нет, Роман, хватит. Рисковать тобой нам нельзя. Ты с одной рукой не так ловок, а среди нас ты единственный, кто знает коды выхода. Твоя ближайшая цель станет Горькая Ягода, куда вы пойдёте с Ириной и всё расскажете о проходе в наш мир. Ваши знания бесценны.