Стихотворения и поэмы в 2-х томах. Т. II
вернуться

Андреев Вадим Леонович
Шрифт:

Благовещенье («Две черные кисточки на острые уши…») [20]

Х. Кафьяну

Две черные кисточки на острые уши Для красоты прикрепив, Молится белка на лесной опушке, Как на паперти, — лапки сложив. День благовещенья сегодня, быть может, Первой сосулькой ее озарил, Быть может, слетел к ней посланец Божий, Некий беличий Гавриил. В знак того, что случится, что будет, Уронила сорока перо: И когда-нибудь Бельчонок начнет проповедовать людям Недоступное людям добро. 1963

20

Благовещенье — HP.

«Золотое брюшко прикрепив к паутине под крышей…» [21]

L’araignee du jour — amour

Золотое брюшко прикрепив к паутине под крышей, Качался паук на тонком и звонком луче, А лучик другой — мне казалось, он дышит И поет у меня на плече. В мире много таинственно радостных звуков. Я их слышу, когда ты положишь на плечи мои Твои загорелые руки, Многозвучные руки твои. Ты помнишь — огромное солнце пылало, Твоя золотая дрожала рука, И лучи — всем спектром звенящие жала — Пронзали расплавленные облака. Любимые волосы звенели скрипичным оркестром — Что ни волос, то новый светящийся звук, И в ладонь — точно там для него уготовано место, — Как первая скрипка, спускался паук. 1963

21

«Золотое брюшко прикрепив к паутине под крышей…» — HP.

«Все больше тяжести…» [22]

Пусти меня, отдай меня, Воронеж…

О. Мандельштам

Все больше тяжести, Все меньше нежности… Где ты, бродяжество? И в мире вражеском Все — уже узкого, Все меньше русского, И слово стиснуто, И горло сдавлено, И тот — неистовый, — В веках поставленный, Меня невинного, Меня в Воронеже… Господь, прости меня, Его — но можешь ли? О где же он, Тот Антигонин жест — Землей и глиною, Меня невинного, Меня в Воронеже… 1958

22

«Все больше тяжести…» — HP.

«Ваш непоставленный памятник…» [23]

А.А. Ахматовой

Ваш непоставленный памятник… Перед ним — без конца плакатов и криков — Пройдут правдолюбцы, лжецы, равнодушные странники, Пройдет вся Россия — от мала и до велика. Ложь и забвенье — предательства хуже. Забвенье и ложь не лечат в больнице. Пусть сердце сожжет очистительный ужас, Из пепла оно возродится. Анна Ахматова! Ваши стихи — это совесть, Которая снова нас жжет и тревожит, И знаю — от Вашего скорбного слова Станут новые люди яснее и тверже. 1963

23

«Ваш непоставленный памятник…» — HP.

«Сочетанье согласных и гласных…»

Л. Мартынову

Сочетанье согласных и гласных — Кости и мускулы тела, Но тело мертво и безгласно, Пока его кровь не согрела. Подчиняется каждое слово Ритму незримого сердца, Чтоб смогло потускневшее олово Золотом вдруг согреться. О, зачатье стиха непорочно! Взлетает, как иволга, муза, Одевается магией строчка, И звенит оперенная музыка. Муравей этой музыкой дышит, Звуки на ниточку нижет, — А глухой утверждает — «не слышу!», А слепой заявляет — «не вижу!» Эти споры, поверь, никудышны. В ответ на стихи мои русские Муравей чуть заметно, чуть слышно Сигнализирует усиками.

«Многословья не терпят ни жизнь, ни стихи…»

Многословья не терпят ни жизнь, ни стихи: От рифмы до рифмы, казалось бы, — версты, И, казалось бы, редко кричат петухи По ночам в полумраке разверстом. Но от крика до крика молчаньем полна В магическом однообразии ночи Вся бессмертная жизнь. От звена до звена Протянулась в безгласии истина строчек. Эту истину трудно, быть может, найти И не соблазниться мгновенным и броским. Только верную рифму наметив в пути, Ты не станешь чужим и пустым отголоском. 1966

«Поспешно дышит человек…» [24]

Океанским берегам свойственны полусуточные приливы.

Географический учебник.

Поспешно дышит человек, Взбежав на лестницу, догнав автобус, Иль опоздав и сдерживая злобу, — Свой он растрачивает век. На мелочь разменяв рубли Первоначально полноценной жизни, Он измеряет вечность дешевизной Им сходно купленной земли. Смотри, как дышит великан: Ему чужда дневная суматоха — За сутки только два огромных вздоха, И полон жизни океан.

24

«Поспешно дышит человек…» — HP.

«Для сердца милей и утешней…»

Для сердца милей и утешней Поверить, что станешь — потом Простым, придорожным, а главное — здешним, Шершавым и теплым, родным лопухом. К чему они — райские кущи, Божественный Зевсов нектар? Струею дождя, к корневищу бегущей, Растенье уймет полуденый жар. Потом этот лист пригодится: Прижатый к ребячьей руке, Он крови поможет остановиться — Далекому внуку в доступном тебе далеке.