— Не говорила ли я, что дла милаго Филиппа пойдутъ хорошо?

Такъ ли? какія вы думаете новости принёсъ онъ намъ въ одинъ декабрьскій вечеръ? Я увидалъ по его лицу, что съ нимъ случилось что-нибудь важное.

— Я не знаю, что мн длать, сказалъ онъ. — Я уже заплатилъ за него по четырёмъ векселямъ, а теперь посмотрите, вотъ отъ него инсьлю.

"Милый Филиппъ" писалъ отецъ: "со мною случилось большое несчастье, которое я надялся скрыть, или по-крайней-мр отвратить отъ моего милаго сына, потому что ты, Филиппъ, участникъ въ этомъ несчастьи черезъ неблагоразуміе — долженъ ли я сказать? — твоего отца. Незаслуженно, милый сынъ, ты долженъ страдать. Ахъ, каково отцу признаваться въ своей вин, становиться на колна и просить прощенія у своего сына!

"Я вступилъ въ нсколько спекуляцій. Нкоторыя удались свыше самыхъ безумныхъ моихъ надеждъ, а нкоторыя, общавшія величайшіе результаты, кончились неудачей. На одно предпріятіе, представлявшее, повидимому, самыя врныя надежды на успхъ, общавшее богатство мн, моему сыну и вашимъ милымъ дтямъ, я отдалъ между другимъ обезпеченіемъ, которое я долженъ былъ дать вдругъ, вексель, на которомъ я поставилъ твоё имя. Я поставили на нёмъ число за шесть мсяцевъ назадъ въ Нью-Йорк, на твоё имя въ Темпл, и подписался за тебя. Предаю себя въ твои руки. Говорю теб, что я сдлалъ. Разгласи это. Открой мой признаніе свту, и имя твоего отца завсегда заклеймено названіемъ…. Пощади меня отъ этого слова!

"Векселю остаётся еще до срока пять мсяцевъ; онъ написанъ на сумму 386 ф.; я передалъ его тому, кто общалъ держать его, до тхъ поръ пока я самъ выкуплю его. Но мало того, что онъ взялъ съ меня огромныя проценты, негодяй переслалъ вексель въ Европу и онъ теперь находится въ рукахъ врага.

"Ты помнишь Тёфтона Гёнта? Да. Ты весьма справедливо наказалъ его. Негодяй недавно появился въ этомъ город съ самыми низкими сообщниками и старался приняться за прежнія угрозы, ласкательства и требованія! Въ одинъ гибельный часъ негодяй услыхалъ о вексел. Онъ купилъ его у игрока, къ которому онъ перешолъ. Онъ бжалъ изъ Нью-Йорка въ Европу, оставивъ мн даже расплатиться за него въ гостинниц; онъ бжалъ въ Европу, взялъ съ собою этотъ роковой вексель, говоря, что ты заплатишь по нёмъ. Ахъ, милый Филиппъ! если бы этотъ вексель вышелъ изъ рукъ этого негодяя! Какихъ безсонныхъ ночей былъ бы я избавленъ! Прошу тебя, умоляю, сдлай вс жертвы, чтобъ заплатить по нёмъ! Ты отъ него не откажешься? Нть. Такъ какъ ты имешь своихъ дтей, такъ какъ ты ихъ любишь — ты не захотлъ бы, чтобы у нихъ былъ обезславленный

Чтеніе этого письма наполнило друга Филиппа внутреннимъ негодованіемъ, которое было очень трудно обуздать или скрыть, Не весьма пріятно сказать джентльмэну, что его отецъ мошенникъ. Когда бдный Филиппъ читалъ письма своего отца, я думалъ:

"А я помню нжную, блую руку этого мошенника, которая поддлала имя родного сына и клала соверены въ мою ладонь, когда я былъ школьникомъ".

— Вы не заплатите по этому векселю! съ негодованіемъ сказалъ другъ Филиппа.

— Что же могу я сдлать? возразилъ бдный Филиппъ, печально качая головой.

— Если вы заплатите по этому векселю, онъ напишетъ на васъ еще.

— Наврно, согласился Филиппъ.

— И будетъ продолжать, пока не вытянетъ у васъ послдней капли крови,

— Да, признался бдный Филиппъ, приложивъ палецъ къ губамъ.

Его простодушная жена разговаривала съ моею въ эту минуту о какихъ-то ситцахъ, которые он видли въ Тоттенгэм и которые были такъ дёшевы и красивы. Право, занавси въ гостиной не будутъ стоить почти ничего.

— Пріятно слышать, какъ она разговариваетъ о ситцахъ, сказалъ Филиппъ — Гд намъ купить, у Шульбреда или въ другой лаву?

И онъ засмялся. Этотъ смхъ былъ не очень веселъ.

— Стало быть вы ршились…

— Признать мою подпись? Разумется, если мн представятъ вексель.

Я зналъ, что мой упрямый другъ непремнно сдержитъ свое намреніе.

Всего непріятне было то, что друзья Филиппа, при всёмъ ихъ желаніи, не могли помочь ему въ этомъ. Докторъ наврно безпрестанно будетъ присылать векселя. Пока Филиппъ будетъ платить, отецъ будетъ требовать, а у этого прожорливаго дракона желудокъ былъ довольно великъ, чтобъ поглотить кровь всхъ насъ, если мы захотимъ ей дать. И Филивцъ это видлъ и признавался въ этомъ съ своимъ обыкновеннымъ чистосердечіемъ. Я съ своей стороны чувствовалъ такое негодованіе, что хотлъ объявить въ газетахъ, что вс векселя, подписанные Филиппомъ поддланы, и подвергнуть его отца послдствіямъ его собственнаго поступка. Но послдствіями этими были бы пожизненное заключеній въ тюрьму старика и безславіе для сына. Филиппъ указывалъ на это довольно ясно, и мы не могли опровергнуть его печальной логики. Лучше было, во всякомъ случа, заплатить поэтому векселю и предостеречь доктора на будущее время. Но что если докторъ приметъ выговоръ очень покорно и при первомъ удобномъ случа сдлаетъ новую поддлку? На это Филиппъ отвчалъ, что ни одинъ человкъ не можетъ уйти отъ своей судьбы, а его судьбу устроилъ для него отецъ. Когда отецъ ухалъ въ Америку, онъ думалъ, что чары рушились.

— Но вы видите, стоналъ Филиппъ: — что я еще нахожусь подъ вліяніемъ этихъ чаръ.

Тёфтону Гёниу такъ часто удавалось виманивать деньги у доктора Фирмина, что мистеръ Тефтонъ Гёнтъ подумалъ, что онъ ничего не можетъ сдлать лучше, какъ переплыть Атлантическій океанъ вслдъ за своимъ банкиромъ и намъ не нужно описывать досаду и бшенство доктора, когда онъ увидлъ за своей спиной эту чорную заботу. Онъ не могъ давать много; сумма, которую онъ увёзъ съ собой и которую онъ укралъ у своего сына и другихъ своихъ кредиторовъ, была невелика. Но Гёнту хотлось имть часть ея и, разумется, онъ намекнулъ, что если докторъ откажетъ, то онъ разгласитъ въ нью-йоркскихъ газетахъ подробности ранней карьеры Фирмина и его недавняго банкротства.