Мик, я тут случайно нашел...
– В каюту втиснулся

Трейч. На шее его болталась фляга.
– За освобождение!

Э-э, братишка, да ты бухарик!
– Михаил огляделся в поисках чего-нибудь похожего на стаканы...

– . Вставай!
– настойчиво требовала Дзейра, сдергивая с ктана одеяло.

– Уйди, - буркнул Михаил и перевернулся на другой бок. Тут же мощный пинок подбросил его чуть ли не до потолка.

– За такое дело морду бить надо!
– взревел ктан, приземляясь на пол.

– Пора.
– Дзейра невинно улыбнулась.

Вспомнив, что на утро у них назначены кое-какие дела,

Михаил встал. Оделся... В процессе одевания он с удивлением заметил, что его раны почти не болят: лечение Линээ оказалось действительно чудодейственным...

– Пошли.

Они выбрались на палубу. Солнце, ветер и крики птиц еще раз напомнили о всех прелестях свободы.

– Гляди.
– Дзейра показала на корму корабля.

Оторвавшись от созерцания красот природы, Михаил

посмотрел в указанном направлении. То, что он увидел, заставило его нахмуриться.

– Сейчас разберемся.
– Ктан решительно зашагал к объекту своего недовольства - Лоуолису, который с уг-рюмым видом прогуливался неподалеку от вахтенного рулевого.

Эльф действительно являл собой жуткую картину: всклокоченные волосы, воспаленные глаза, осунувшееся лицо.

– Похоже, ночь не спал, - сделала заключение Дзейра.

– Похоже, - подтвердил Михаил. Почта ласково он обратился к алькарцу: - Разве сейчас твоя вахта, солдат?

– Я говорила ему, Мик, - вклинилась в разговор ваарка.
– А он все проверяет и проверяет.

– Лоуолис, ночь создана для того, чтобы солдаты могли отдохнуть...

– Сейчас не ночь, - буркнул эльф.

Пошел спать, остряк!
– рявкнул Корноухий. И добавил уже тише: - Если ты свалишься от усталости, мы все пропадем.

– Ладно, Мик.
– Лоуолис кивнул.
– Но ты уж проследи здесь...

– Не беспокойся.

Резко развернувшись, эльф нетвердой походкой удалился в кубрик для команды.

– Один есть.
– Михаил взглянул на ваарку, вполне уверенно державшую в руках руль.
– Ну как? Справляешься?

– Э-э, не волнуйся.

Дзейра хихикнула. Правда, тут же, увидев у борта двух своих подруг, которые, как казалось на первый взгляд, готовы были нырнуть в воду, она посерьезнела.

– Морская болезнь. Рвет их, - проследив за ее взглядом, пояснил Михаил.

Женщина быстро сбегала к вааркам, выяснила, как те себя чувствуют, и вернулась:

– Точно. Половину Арка изгадили! Надо бы Линээ сказать...

– Линээ мы скажем и кое-что другое.
– Михаил внимательно осмотрел мачту. На ее вершине он увидел не-большую площадку.
– Надо организовать дозор... Человек пять или шесть, которые будут по очереди сидеть на мачте и обозревать горизонт. Смотровые, иными словами.

– Понято, - кивнула Дзейра.
– Ты давай в трюм: может быть, найдешь мыло. А я в кубрик: передам поручение Линээ и разберусь с одеждой.

– Договорились.

Итак, банный день начался. И, судя по радостной улыбке рулевой, которая слышала весь разговор начальства, начался вовремя.

"Как бы он не окончился раньше времени!" - подумал Михаил и оступился-таки на лестнице, ведущей в трюм. Загремев вниз, он взвыл: сразу дали знать о себе все раны...

Усилием воли подавив боль, ктан обшарил близлежащее пространство и почти сразу наткнулся на самые необходимые ему в данный момент предметы - масляную лампу и "зажигалку". Без них поиски не имели бы никакого смысла: в трюме было темно, как в брюхе у Эфга.

Порадовавшись предусмотрительности яроттской команды, Михаил добыл себе свет и начал методичный обыск помещения. Примерно через полчаса в небольшом ящичке, содержащем всякое барахло, он нашел то, что ему требовалось - семь кусков травяного мыла. Судя по виду и запаху - гадость редкостная...

– Мик, - раздался сверху голос Дзейры, - как ты там?

– Порядок, нашел.

Михаил стал очень осторожно подниматься... Оказавшись на палубе, он со вздохом облегчения мысленно поблагодарил небо и всех небожителей за свое спасение...

– Ну-ка, покажи.
– Лепурка, выхватив мыло из рук Корноухого, принюхалась. На ее лице расплылась довольная улыбка, - Точно, оно!

– А как?..
– Он не договорил, увидев у мачты ворох одежды и пять больших бадей с водой, над которой подни-мался парок... В данный момент в бадьях плескались женщины и чувствовали себя при этом весьма неплохо. Михаил незамедлительно уставился взглядом в небо, мимоходом отметив, что на мачте, подобно огромной птице, уже торчит смотровой.