— Дйствительно цпь! — замтилъ Орденеръ.

— Вотъ увидите, генералъ Левинъ, — продолжала графиня съ принужденнымъ смхомъ: — вашъ несговорчивый воспитанникъ не захочетъ принять отъ дамы и чинъ полковника.

— Вы правы, графиня, — возразилъ Орденеръ: — человкъ, умюшій владть шпагой, не долженъ быть обязанъ своими аксельбантами юбк.

Лицо графини совсмъ омрачилось.

— О! о! Но откуда вы явились, баронъ? Правда ли, что ваше высочество не были вчера въ Мункгольм?

— Графиня, я не всегда отвчаю на вс вопросы. Ну, генералъ, мы увидимся…

Съ этими словами, пожавъ руку старику и поклонившись графин, Орденеръ вышелъ, оставивъ графиню, изумленную его выходкой, наедин съ губернаторомъ, раздраженнымъ тмъ, что онъ узналъ.

Если читатель перенесется теперь на дорогу, ведущую отъ Дронтгейма къ Сконгену, дорогу узкую и каменистую, пролегающую вдоль Дронтгеймскаго залива вплоть до деревушки Вигла, онъ не замедлитъ услышать шаги двухъ путниковъ, вышедшихъ подъ вечеръ изъ такъ называемыхъ Сконгенскихъ воротъ и довольно поспшно взбирающихся по уступчатымъ холмамъ, по которымъ извивается какъ змя дорога въ Виглу.

Оба закутаны въ плащи. Одинъ шагаетъ твердой юношеской поступью, держась прямо и поднявъ голову; наконечникъ сабли высовывается изъ подъ полы его плаща и, не смотря на сгустившіяся сумерки, на шляп его замтно перо, разввающееся по втру. Другой повыше ростомъ своего товарища, но слегка сгорбленъ; на спин его можно примтить горбъ, образованный очевидно котомкой, скрытой подъ большимъ чернымъ плащемъ, черезчуръ зубчатый подолъ котораго свидтельствуетъ о долголтней, врной служб. Все вооруженіе его ограничивается длинной палкой, которою онъ облегчаетъ свою неровную, торопливую походку.

Если ночная темнота препятствуетъ читателю различить черты обоихъ путниковъ, онъ быть можетъ узнаетъ ихъ по разговору, который началъ одинъ изъ нихъ посл часоваго скучнаго пути, проведеннаго въ молчаніи.

— Ну, молодой человкъ, мы находимся теперь въ такомъ пункт, откуда можно видть сразу и башню Виглы и колокольни Дронтгейма. Передъ нами рисуется на горизонт черная масса, это башня; а позади насъ кафедральный соборъ, стрльчатыя колонны котораго выдаются на боле свтломъ неб на подобіе реберъ мамонтова скелета.

— Далеко-ли отъ Виглы до Сконгена? — спросилъ другой путникъ.

— Намъ надо еще миновать Ордальсъ, такъ что раньше трехъ часовъ утра мы не будемъ въ Сконген.

— Который это часъ пробило сію минуту?

— Праведный Боже, вы заставили меня содрогнуться. Да, это звукъ Дронтгеймскаго колокола доносится къ намъ по втру. Это врный признакъ грозы. Сверо-западный втеръ нагоняетъ тучи.

— Дйствительно, звздъ ужъ не видно позади насъ.

— Ускоримъ шаги, благородный господинъ, прошу васъ. Гроза приближается, а въ город быть можетъ уже знаютъ про обезображенный трупъ Жилля и о моемъ бгств. Ускоримъ шаги.

— Пожалуй. Старикъ, твоя ноша, кажется, тяжела, давай-ка ее сюда, я моложе и сильне тебя.

— Нтъ, благодарю васъ, благородный господинъ; орлу не подобаетъ носить панцырь черепахи. Я не достоинъ отягощать васъ моей ношей.

— Но если она не подъ силу теб, старикъ?.. Она кажется довольно увсистой. Что тамъ у тебя? Когда ты сейчасъ споткнулся, тамъ зазвенло точно желзо.

Старикъ поспшно отошелъ отъ молодаго человка.

— Зазвенло! О, нтъ, это вамъ почудилось. Тамъ ничего нтъ… кром състнаго, блья… Нтъ, моя ноша нисколько не отягощаетъ меня.

Доброжелательное предложеніе молодаго человка, казалось, внушило его старому спутнику ужасъ, который онъ пытался скрыть.

— Ну, какъ знаешь, — отвтилъ молодой человкъ, ничего не примчая.

Старикъ успокоился и поспшилъ перемнить разговоръ.

— Да, господинъ, довольно скучновато бглецамъ брести ночью по дорог, которая днемъ представляется путнику столь занимательной. По берегу залива, влво отъ насъ, находится гибель руническихъ камней, на которыхъ можно изучать письмена, начертанныя, какъ гласитъ преданіе, богами и великанами. Вправо отъ насъ, позади скалъ, обрамляющихъ дорогу, простирается Скіольдское соляное болото, очевидно сообщающееся съ моремъ какимъ-нибудь подземнымъ каналомъ, такъ какъ въ немъ ловится морской червь, эта достопримчательная рыба, которая, по наблюденіямъ вашего слуги и проводника, питается пескомъ. Мы приближаемся теперь къ башн Виглы, въ которой король-язычникъ Вермондъ приказалъ изжарить груди святой великомученицы Этельдеры на горящемъ истинномъ крест, привезенномъ въ Копенгагенъ Олаемъ III и отвоеванномъ норвежскимъ королемъ. Говорятъ, что съ тхъ поръ тщетно пытались превратить эту проклятую башню въ часовню; какіе бы кресты тамъ ни воздвигали, небесный огонь тотчасъ же истреблялъ ихъ.

Въ это мгновеніе сильная молнія освтила заливъ, холмы, скалы, башню и исчезла, прежде чмъ взор путниковъ могъ различить какой-нибудь изъ этихъ предметовъ. Они невольно остановились и почти вслдъ за молніей раздался страшный громовой ударъ, эхо котораго раскатилось съ тучи на тучу на неб, съ скалы на скалу по земл.

Наши спутники взглянули на небо: звзды померкли, тяжелыя тучи быстро катились одна на другую и гроза, подобно лавин, разразилась надъ ихъ головою. Сильный втеръ, гнавшій тучи, не коснулся еще деревьевъ, на листву которыхъ, не волнуемую малйшимъ дуновеніемъ, еще не пало ни одной капли дождя. Съ высоты доносился бурный гулъ, который, сливаясь съ ревомъ залива, одинъ нарушалъ молчаливую ночную темноту, усилившуюся отъ мрака непогоды.