мама! Несколько веёдер самоий обыкновенноий воды… есть о чеём говорить!

Он снова подпрыгнул, да так высоко, что обрызгал Малыша с головы до ног.

— Приятная водичка, — сказал он. — А заодно и ножная ванна. Она что, возражает

против мытья ног?

И он ещеё раз прыгнул, и снова Малыша обдало брызгами.

— Неужели твоя мама никогда не делает ножных ванн? И все дни напролеёт швыряет

из окон цветочные горшки? Так, что ли?

Малыш ничего не ответил. Он думал. Надо было во что бы то ни стало всеё убрать до

прихода мамы.

— Карлсон, мы должны поскорее…

Он не договорил, а вскочил со стула и помчался на кухню. И тут же вернулся с

половоий тряпкоий.

— Даваий, Карлсон, помогаий… — начал он, но вдруг обнаружил, что Карлсона в

комнате нет.

Его не было ни в прихожеий, ни в ванноий — нигде. Но всеё время Малыш слышал гул

моторчика. Он подбежал к окну и увидел, что ввысь взмыло нечто напоминающее

толстенькую сардельку.

— Летающиий бочонок или нечто другое? — пробормотал Малыш.

Нет, это был не летающиий бочонок, а всего-навсего Карлсон, которыий возвращался в

своий зелеёныий домик на крыше.

Но тут Карлсон заметил Малыша. Он спикировал вниз и промчался мимо окна на

такоий скорости, что воздух засвистел. Малыш восторженно замахал ему тряпкоий, и

Карлсон махнул в ответ своеий пухленькоий ручкоий.

— Геий-гоп! — кричал он. — Вот летит Карлсон, которыий стоит десять тысяч крон.

Геий-гоп!

И он улетел. А Малыш стал собирать тряпкоий воду с пола прихожеий.

Карлсону повезло, что его не было, когда мама вернулась из бюро путешествиий,

потому что она всерьеёз рассердилась и из-за исчезнувшеий бегонии, и из-за

наводнения, хотя Малыш успел кое-как вытереть пол.

Мама сразу поняла, кто всеё это натворил, и даже рассказала папе, когда он пришеёл

обедать.

— Может, это и нехорошо с моеий стороны, — сказала мама, — потому что я к

Карлсону за последнее время стала понемногу привыкать, но знаете, я сеийчас сама

готова заплатить десять тысяч крон, только бы от него отделаться.

— Оий, что ты! — воскликнул Малыш.

— Ладно, не будем сеийчас больше об этом говорить, — сказала мама, — потому что

во время еды надо, чтобы было весело.

Мама часто это повторяла: «Во время еды надо, чтобы было весело». И Малыш тоже

так думал. А им, право же, всегда было весело, когда они все вместе сидели за столом

и болтали о чеём попало. Малыш больше говорил, чем ел, особенно когда на обед

была вареёная треска, или овощноий суп, или селеёдочные котлеты. Но сегодня мама

подала им телячьи отбивные, а на сладкое — клубнику, потому что начались летние

каникулы и Боссе и Бетан уезжали из дома. Боссе — в яхтклуб, учиться парусному

спорту, а Бетан — на крестьянскиий хутор, где много лошадеий. Так что это был

прощальныий обед, и мама постаралась, чтобы он превратился в маленькиий пир.

— Не огорчаийся, Малыш, — сказал папа. — Мы тоже уедем втроеём — мама, ты и я.

И он рассказал — великая новость! — что мама была в бюро путешествиий и заказала

билеты на точно такоий же пароход, как тот, что был изображеён на фотографии в

газете. Через неделю он уийдеёт в море, и целых пятнадцать днеий они будут плыть на

этом огромном белом пароходе и заходить в разные порты.

— Разве это не замечательно? — спросила мама Малыша.

И папа его спросил. И Боссе и Бетан тоже.

— Разве это не колоссально, Малыш?

— Ага! — согласился Малыш.

И он в самом деле думал, что это наверняка будет колоссально. Но вместе с тем

понимал, что что-то во всеём этом есть и не очень колоссальное, даже знал, что

именно: Карлсон! Как он может бросить Карлсона одного именно в тот момент, когда

он деийствительно ему нужен! И хотя Карлсон никакоий не шпион, а просто Карлсон,

опасность ему всеё равно угрожает, если люди начнут за ним охотиться, чтобы

получить десять тысяч крон. Малыш думал об этом всеё время, пока вытирал пол