— Над нами никого нет, — заявил Малыш. — Мы живем на верхнем этаже, над нами

только крыша.

Фрекен Бок совсем взбесилась.

— Ничего не понимаю! — вопила она. — Решительно ничего.

— Да это я уже давно заметил, — сказал Малыш. — Но стоит ли огорчаться, не всем

же быть понятливыми. За эти слова Малыш получил пощечину.

— Я тебе покажу, как дерзить! — кричала она.

— Нет-нет, не надо, не показывайте, — взмолился Малыш и заплакал, — а то мама

меня не узнает, когда вернется домой.

Глаза у Малыша блестели. Он продолжал плакать. Никогда в жизни он еще не

получал пощечин, и ему было очень обидно. Он злобно поглядел на фрекен Бок.

Тогда она схватила его за руку и потащила в комнату.

— Сиди здесь, и пусть тебе будет стыдно, — сказала она. — Я запру дверь и выну

ключ, теперь тебе не удастся бегать каждую минуту на кухню. Она посмотрела на

свои часы. — Надеюсь, часа хватит, чтобы сделать тебя шелковым. В три часа я тебя

выпущу. А ты тем временем вспомни, что надо сказать, когда просят прощения.

И фрекен Бок ушла. Малыш услышал, как щелкнул замок: он просто заперт и не

может выйти. Это было ужасно. Он ненавидел фрекен Бок. Но в то же время совесть у

него была не совсем чиста, потому что и он вел себя не безупречно. А теперь его

посадили в клетку. Мама решит, что он дразнил домомучительницу, дерзил ей. Он

подумал о маме, о том, что еще долго ее не увидит, и еще немножко поплакал.

Но тут он услышал жужжание, и в комнату влетел Карл сон.

— Как бы ты отнесся к скромному завтраку на моем крыльце? — спросил Карл сон.

— Какао и свежие плюшки. Я тебя приглашаю.

Малыш поглядел на него с благодарностью. Лучше Карлсона нет никого на свете!

Малышу захотелось его обнять, и он попытался даже это сделать, но Карл сон

отпихнул его.

— Спокойствие, только спокойствие. Я не твоя бабушка. Ну, полетели?

— Еще бы! — воскликнул Малыш. — Хотя, собственно говоря, я заперт. Понимаешь, я

вроде как в тюрьме.

— Выходки домомучительницы, понятно. Ее воля — ты здесь насиделся бы!

Глаза Карлсона вдруг загорелись, и он запрыгал от радости.

— Знаешь что? Мы будем играть, будто ты в тюрьме и терпишь страшные муки из-за

жестокого надзирателя — домомучительницы, понимаешь? А тут вдруг появляется

самый смелый в мире, сильный, прекрасный, в меру упитанный герои и спасает тебя.

— А кто он, этот герои? — спросил Малыш.

Карл сон укоризненно посмотрел на Малыша:

— Попробуй угадать! Слабо?

— Наверно, ты, — сказал Малыш. — Но ведь ты можешь спасти меня сию минуту,

верно?

Против этого Карл сон не возражал.

— Конечно, могу, потому что герои этот к тому же очень быстрый, — объяснил он. —

Быстрый, как ястреб, да, да, честное слово, и смелый, и сильный, и прекрасный, и в

меру упитанный, и он вдруг появляется и спасает тебя, потому что он такой

необычайно храбрый. Гоп-гоп, вот он!

Карл сон крепко обхватил Малыша и стрелой взмыл с ним ввысь. Что и говорить,

бесстрашный герои! Бимбо залаял, когда увидел, как Малыш вдруг исчез в окне, но

Малыш крикнул ему:

— Спокойствие, только спокойствие! Я скоро вернусь.

Наверху, на крыльце Карлсона, рядком лежали десять румяных плюшек. Выглядели

они очень аппетитно.

— И к тому же я за них честно заплатил, — похвастался Карл сон. — Мы их поделим

поровну — семь тебе и семь мне.

— Так не получится, — возразил Малыш. — Семь и семь — четырнадцать, а у нас

только десять плюшек.

В ответ Карл сон поспешно сложил семь плюшек в горку.

— Вот мои, я их уже взял, — заявил он и прикрыл своей пухлой ручкой сдобную

горку. — Теперь в школах так по-дурацки считают. Но я из-за этого страдать не

намерен. Мы возьмем по семь штук, как я сказал — мои вот.

Малыш миролюбиво кивнул.

— Хорошо, все равно я не смогу съесть больше трех. А где же какао?

— Внизу, у домомучительницы, — ответил Карл сон. — Сейчас мы его принесем.

Малыш посмотрел на него с испугом. У него не было никакой охоты снова увидеть

фрекен Бок и получить от нее, чего доброго, еще пощечину. К тому же он не понимал, как они смогут раздобыть банку с какао. Она ведь стоит не у открытого окна, а на